Образование крупных держав


Превосходство руководства, обеспечивавшее массам успех, давало ему власть, которая в конечном счете видоизменилась в господство. Жалобы на то, что массы угнетаются властями, которых они сами наделили силой, так же стары, как и история человечества. Там, где массы ослаблены, процесс заканчивается длительным угнетением; напротив, здоровый народ учится в конце концов преодолевать господство нового руководства и на достигнутой ступени успеха вновь находить свою свободу, пока новые факторы развития на новых ступенях опять не возобновят тот же процесс.

Немало волнообразных движений, описанных в исторических хрониках, объясняется переменчивой игрой подъемов и спадов власти вождя и соответственно свободы масс. Исторический процесс образования современных крупных государств, который мы наблюдаем почти в завершенном вид, на своем первом этапе, длившемся до распространения династического господства, в некоторых отношениях очень похож на процесс формирования капиталистического могущества, не предпослав ему обобщающее представление о формировании государственного могущества.

Второй этап, на котором абсолютистское государственное устройство вытесняется более свободными формами устройства, интересен для нас тем, что мы видим здесь крушение власти, которая на своей высоте казалась неодолимой; однако капиталистическое развитие еще недостаточно продвинулось к своему завершению, чтобы мы могли провести сравнение также и в этом направлении.
Образование крупных держав удовлетворяло глубинную потребность народов в мире, поскольку народы, существовавшие прежде в условиях противоречий между мелкими государствами и беспрестанных распрей, страдали в наибольшей степени. Этот процесс значительно расширил область защищающего права и объединенного управления, а так как крупные державы стремились к установлению в своих взаимоотношениях состояния равновесия, которое все реже прерывалось бы войной, повышенная безопасность тем самым распространялась и за пределы государственных границ. Город и деревня добровольно подчинялись силе приказа могущественной династии, руководство со стороны которой освобождало их от многих ужасов и опасностей. После того как были одержаны первые наиболее трудные победы и восходящая династия возвышалась над соседствующими соперниками, она, будучи уверенной в преданности своих подданных, легче могла стать повелительницей и над соседями, вплоть до объединения крупной державы в ее естественных границах. С достижением этого успеха историческая миссия абсолютистского государства была выполнена, и с этого момента противоположность господина и подданного стала проявляться все сильнее, их интересы разобщались.

Абсолютизм изжил сам себя. Абсолютный монарх концентрировал в своих руках распоряжение всеми силами народа, и никто, как бы влиятелен он6 ни был, не мог возомнить себя способным предпринять что-либо против него; все значительное, что могло предприниматься, исходило от монарха и в его интересах. "Разумное доводится до абсурда", так как властелин использует силу народа для себя и даже может применять ее против народа. Он всегда может подавить сопротивление отдельных групп и людей превосходящими силами власти, и он даже может не бояться неповиновения все народа, пока в его руках находятся все нити государственной организации и пока он с полным правом может сказать о себе, что он и есть государство.

Во всех крупных государствах древности сила их народов приходила в упадок под гнетом местных деспотий. Казалось, что некоторые государства современной Европы разделили эту судьбу, но будучи в сущности здоровыми, они смогли под новым руководством сбросить ставшее в конце концов ненавистным иго и достичь более свободного государственного устройства.
Подобно тому как переход к современному крупному государству происходит под династическим руководством, переход к современному крупному предприятию возможен только под капиталистическим руководством. Так же как для утверждения испанского господства в Мексике и Перу необходимы были завоеватели типа Кортеса и Писарро, так должны были появиться и экономические конкистадоры, чтобы создать трестовскую организацию. Огромнейшее число мелких и средних предпринимателей не могло освободиться от исторической узости связывающих их ремесленных и промышленных союзов, настолько сильно им угрожала конкуренция со стороны крупных предприятий; по тем же причинам и рабочие не были способны создавать крупные предприятия путем кооперационного объединения. Не владение капиталом было с самого начала решающим фактором, а сила личности, и очень часто новые руководители поднимались наверх, начиная с малого, или даже выходили из самой среды рабочих. Лидером становился тот, кто обладал достаточно острым взглядом для того, чтобы понять преимущества крупного предприятия, и несгибаемой силой, открывающей к нему пути.



Новые крупные предприятия в своей области оказывались настолько превосходящими старое мелкое хозяйствование, насколько, если позволено такое сравнение, крупное государство превосходит мелкое. При выполнении многочисленных предпринимательских задач крупному предприятию была гарантирована победа в конкурентной борьбе. Благодаря возможности прогнозировать взаимосвязи, что отличает экономику от прочих видов человеческой деятельности, можно в точных цифрах выразить факторы, которые приносят успех. Расчет показывает, что в многочисленных случаях производственной деятельности крупное предприятие имеет меньшие издержки производства, вследствие чего оно предлагает более низкую цену, чем у мелких и средних конкурентов, и отбирает у них рынок; оно в состоянии при помощи более высокой оплаты труда перетягивать к себе работников, если оно не может получить их другим путем, и оно в состоянии обеспечить занятость многочисленной дешевой рабочей силе, которую неспособно использовать старое ремесло, поскольку она была недостаточно обучена.

С жертвами победы - с вытесняемыми со своих позиций конкурентами и пролетаризированными трудящимися - вначале считались так же мало, как и с жертвами, приносимыми на полях сражений за создание крупных государств. Общественное мнение стало на сторону нового героя, несущего с собой прогресс и реализующего экономически значимые технические изобретения. Он - человек своего времени, от его личности зависит возникновение крупных предприятий, он может сказать о себе: "Крупное предприятие - это я". Он может подавить любое сопротивление своих рабочих, увольняя строптивых, поскольку рынок постоянно предлагает ему новых рабочих, а число лиц, относимых к предпринимателям, и число возникших крупных фирм в первое время еще слишком незначительно, чтобы можно было вести речь об эффективной конкуренции. Как победившему полководцу в первую очередь приписывается успех и при распределении трофеев выделяется львиная доля, точно так же обстоит дело и в отношении победившего экономического руководителя.

При этом возможность точного расчета экономических связей также позволяет количественно выразить закон распределения. Приписывание успеха определенному лицу становится специфическим вменением, предназначающим весь вновь созданный избыток руководящему предпринимателю.

Однако на этой стадии развития его непривычно большая прибыль не воспринималась как нарушение общественных интересов, а, напротив, расценивалась общественным мнением как справедливая, поскольку подобное руководство приносило пользу обществу, имело общественный смысл.
Современное соотношение сил дает капиталу в его денежной форме дополнительные возможности для роста и приобретения власти. Денежный капитал может наивыгоднейшим образом использовать свою необычайную подвижность в условиях стремительных скачков современного развития и огромного расширения рынков. Грюндерские и биржевые спекуляции всегда открывают новые возможности для грандиозной деятельности, которые в случае удачи приносят чрезвычайно высокую прибыль. Как мы показывали ранее, делец и спекулянт также призваны оказывать обществу услуги в качестве руководителей в тех сферах деятельности, в которых массы нуждаются в руководстве; но мы видели также, как грюндерство и биржевые спекуляции могут превращаться в злоупотребления, а получаемые прибыли - быть результатом обмана и эксплуатации. Спекуляции городскими постройками близки по сути к грюндерству, а спекуляции земельными участками в городах - это те же биржевые спекуляции, в которых сила капитала играет большую роль чем сила руководства.

Крупный денежный капитал находит всеобъемлющие возможности использования власти, если ему удается установить монопольное господство на рынке. Ожидаемые при этом прибыли являются настолько заманчиво высокими, что постоянно повторяются попытки, как бы это ни было тяжело, полностью овладеть расширенными рынками национального и мирового хозяйства.

Картели и тресты на высокой ступени развития представляют собой монополоидные образования, которые строят свое господство над рынком на производственном господстве. Ринги и корнеры пытаются действовать только лишь при помощи господства на рынке, в этом они приближаются к старому ростовщичеству, вытесненному сегодня улучшенной организацией кредита на открытом рынке.



Содержание раздела