Вовлечение в реальные взаимоотношения


3 Э.Берн использует свою систему терминов, которые мы здесь не излагаем.
Берн описал также множество ситуаций общения (игр), которые как бы имеют свой сюжет и свои заранее расписанные роли. Так, в нашем примере с родителями "лживого" мальчика существует стандартная последовательность ходов: 1) обвинение; 2) отказ признать обвинение; 3) невыполнимая договоренность; 4) нарушение договоренности; 5) обличение. Первые два хода совершаются в позициях Родитель-Ребенок, реальные родители обвиняют своего "неблагополучного" ребенка, и тот не признает обвинений. "Договоренность" осуществляется уже метакомплиментарно: родители рассчитывают, что их ребенок будет вести себя как Ребенок (возьмет сладости), но берут с него обещание как с ответственного Взрослого. Таким образом, спрятанная коммуникация Взрослый-Ребенок выступает под видом маскирующей коммуникации Взрослый-Взрослый. Поскольку расчет Взрослых родителей оказался верным - ребенок в ситуации соблазна оказался Ребенком, то следующий ход делается опять в позиции Родитель-Ребенок.

Но родители имеют уже дополнительный аргумент в убеждении - ребенок, очевидно, проштрафился. Этот последний ход также совершается метакомплиментарно: родители ловят своего ребенка на детском поступке и поступают с ним как с ребенком, но апеллируют к его чувству долга и честности так, как будто бы они поверили "договоренности" с ним и как будто ребенок есть Взрослый.
То, что мы здесь описали, - это одна из игр, описанных Берном, которая может разыгрываться не обязательно родителями и детьми.
Комплиментарные отношения и транзакции, рассмотренные не как случайные эпизоды, а как системы воздействия, имеют отношение, конечно, не только к поведению, но и к формированию самосознания. Это такой способ управления самосознанием, при котором усваивается чужая точка зрения, но так, что у человека остается впечатление, что он сам пришел к этому.
Отметим, что ни комплиментарные отношения, ни транзакции, ни игры (некоторые из них) сами по себе не являются обязательно негативными, бесчестными и т.п.
Негативный характер метакомплиментарным отношениям придают лишь стоящие за ними неадекватные мотивы.
Вовлечение в реальные взаимоотношения
Как мы уже отмечали выше, в психоанализе формирование "Я" ребенка связывается с отделением (в прямом и переносном смысле) ребенка от матери. Биологически новорожденный действительно представляет собой только часть системы "мать-ребенок". Жизненно необходимые функции его организма не могут осуществляться автономно, без непосредственного физического подключения матери, без физического ухода за ребенком.

К концу первого года жизни ребенок достигает известной биологической автономии, он также становится субъектом собственной двигательной активности. Целостность системы "мать-ребенок" в аспекте ее естественно-симбиотических связей начинает разрушаться, это отражается и в сознании ребенком своей отделенности,и в этом смысле ребенок отделяется от матери. Но параллельно с этим процессом объективного биологического отделения и его отражением в самосознании ребенка идет и другой процесс.

Это процесс объективного и субъективного вовлечения ребенка в человеческую общность, прежде всего в семейную. Отделяясь от матери как биологическое существо, ребенок все более связывается с ней, с отцом, с другими взрослыми и детьми как существо социальное. Речь идет прежде всего о формировании самоидентичности, т.е. формировании представлений о том, "кто я есть", а также чувства своей последовательности и психологической непрерывности.
Все предыдущие механизмы формирования самосознания ребенка так или иначе предполагали, что ребенок становится объектом родительского воздействия - прямого или косвенного внушения, вооружения нормами, стандартами и правилами, контроля за поведением, косвенного управления. Но жизнь родителей не подчиняется исключительно ребенку и задачам его воспитания. У родителей есть свои отношения, у них могут быть другие дети, родители имеют производственные интересы и обязанности, в семье могут существовать свои традиции и обычаи, свои проблемы и трудности, не связанные непосредственно с ребенком.



Ребенок, становясь членом семьи, вовлекается в эти независимо от него существующие отношения и становится частью не только для него существующей семейной ситуации.
Всякая семья может быть характеризована тем, что Н.Аккерман, один из основателей семейной психотерапии, назвал семейной идентичностью. Семейная идентичность - это "содержание ценностей, устремлений, экспектаций, тревог и проблем адаптации, разделяемое членами семьи или взаимодополняемое ими в процессе выполнения семейных ролей" [147]. Другими словами, семейная идентичность - это тот совместный "багаж" представлений, планов, взаимообязанностей, намерений, воспоминаний, который характеризует семейное "Мы". "Я" ребенка первоначально наполняется содержанием именно в рамках этого семейного "Мы".

Происходит это, конечно, не само собой, а в процессе реального становления ребенка как члена семейной структуры.
В отличие от демографической структуры семьи, которая сводится к составу, численности и характеру родственных связей [31], психологическая структура семьи не осязаема и проявляется лишь в динамике взаимодействия ее членов. По определению одного из авторов, "семейная структура-это невидимая сеть функциональных требований, организующих способы взаимодействия членов семьи" [207, 51]. Внутри семьи выделяются подсистемы, дифференцирующие ее структуру. Эти подсистемы образуются на основе общих интересов по возрастному, функциональному, половому признакам (мать ребенок, братья и сестры, родители, мужчины в семье).

Ребенок и сам является "подсистемой" и одновременно принадлежит к другим подсистемам, где он "приобретает различные навыки социальной дифференциации" [207, 52]. Другими словами, он приобретает возможность определять и ограничивать свои "Я" и "Мы" идентичности: "Я - сын своих родителей", "Я - брат своей сестры", "Мы - это семья: папа, мама и я", "Мы - братья", "Мы - дети", "Мы - мужчины".
Границы в семейной структуре - это правила, регулирующие взаимодействия между подсистемами, т.е. регулирующие саму возможность и форму участия члена семьи в той или иной подсистеме.
Мать, которая поручает старшему ребенку присматривать на улице за младшим, т.е. защищать, опекать и в случае необходимости наказывать, устанавливает тем самым место старшего ребенка в функциональной воспитательной подсистеме наряду с собой и отцом.
Каждая семейная подсистема выдвигает специфические требования к членам семьи и нуждается в определенной независимости, т.е. требует ясных границ внутри семейной структуры. Развитие супружеских отношений требует автономии от прародителей и детей, а также от вмешательства внесемейных факторов. Развитие отношений между братьями требует известной автономии от родительского вмешательства. Границы остаются ясными до тех пор, пока четко определена взаимная ответственность, функции подсистемы, степень ее власти или влияния, при этом состав подсистем в разных семьях может отличаться.

Так, бабушки и старшие дети эффективно включаются в родительскую подсистему при определенных границах последней.
Вовлечение ребенка в реальные взаимоотношения и формирование его "Я" и "Мы" идентичностей за висит, таким образом, от конкретных особенностей семейной структуры. Если в качестве основания для классификации семей взять характер границ между подсистемами, то все семьи можно расположить на континууме [207]. Срединное положение будут занимать семьи с ясными границами между подсистемами - это нормально функционирующие семьи.

На одном из полюсов будут располагаться семьи с неестественно жесткими (непроходимыми - disengaged) границами, на другом полюсе - семьи с диффузными (спутанными - enmeshed) границами. Эти два типа нарушений в семейных структурах феноменологически будут проявляться по-разному.


Семьи с жесткими границами между подсистемами реагируют на нарушения в одной из подсистем лишь тогда, когда последствия этих нарушений приобретают особенно тяжелые, а то и необратимые формы. Родители в таких семьях часто не осведомлены о жизни их детей, и лишь драматические ситуации - исключение из школы, противоправный поступок - способны активизировать внутрисемейное общение. В семьях противоположного типа, как остроумно отмечает С.Минухин, даже отказ ребенка от десерта воспринимается как глобальная внутрисемейная проблема, вызывающая бурную активность и взаимодействие всех ее членов [207].
Классификацию семей, подобную только что рассмотренной, предлагали и другие авторы на основе клинических наблюдений. Так, введены понятия "недифференцированная семейная эго-масса" и "эмоциональный развод" [156], "межперсональное слияние" [155]. Исследователи, изучавшие семьи шизофреников, указывают на спутанность границ в таких семьях. Отношение к девочкам в них не отличалось от отношений к мальчикам, нарушались границы между поколениями (матери, например, делились с дочерьми проблемами взаимоотношений с мужьями и т.п.) [201].

К.Хувер и Дж.Франц рассмотрели пять уровней семейной дифференциации в рамках однонаправленного континуума - от семей, включающих симбиотические отношения, до семей с оптимальной автономией ее членов [179].



Содержание раздела