Терапевт: А цвета легко?
Оксана: Не очень.
Терапевт: Вы знаете, если бы вы не были такой упрямой, вы могли бы легко учить иностранные языки.
Оксана: А я легко учу иностранные языки. Вернее, начинаю их учить легко...
Терапевт: Начинать каждый может.
Оксана: Да, у меня действительно есть модель незавершенности.
Терапевт: И на сколько вы выучили язык?
Оксана: Я могла читать и писать.
Терапевт: Да-а-а... А какой вы язык выучили?
Оксана: Немецкий, это тот язык, с которым я работаю. А второй испанский. Еще японский начинаю учить...
Вы знаете, я опять возвращаюсь к этой двойственности...
Терапевт (перебивает): Почему к двойственности, почему не к тройственности?
Оксана (продолжает): ...я порой ловлю себя на мысли, что мне нравится быть одной, и я не хочу, чтобы кто-то был рядом.
Терапевт: И хорошо.
Оксана: Но я уже устала от этого, мне уже надоело заботиться о сестре.
Терапевт: Выгоните ее.
Оксана: Куда я ее выгоню? Суть не в том, чтобы выгнать...
Терапевт: У нее же женская роль, она найдет кого-нибудь еще, кто бы о ней заботился.
Оксана: А мне что, искать другого человека, о котором я буду заботиться?
Терапевт: Не знаю. Вам же хорошо, когда вы одна, у вас внутри целая коммунальная квартирка, зачем вам еще кто-то? С этой коммунальной квартиркой разобраться бы.
Выделить бы каждому по комнате, и чтобы в кухне один другому в суп тертое стекло не сыпал. Вот это сверхзадача. Зачем вам еще какие-то люди, кто будет соваться в такие сложности?
Знать бы, у какой головы какое настроение, какая шипит, какая бурчит, какая кусается... Сейчас будем опускать вас в мертвую воду, чтобы все персонажи друг с другом слились.
Но у них же у всех своя голова, их же нельзя вместе сплавить? Вдруг не получится полного сплава? Может, надо сначала их как следует отделить друг от друга, развести в разные стороны?
Вы же все-таки не сиамский близнец?
Хотя, может быть, и сиамский. У вас же одна часть одно чувствует, другая часть другое. Получается, что вы в каждый момент как бы с одной своей частью связываете себя, а все остальные части для вас лишние.
Проходит время, а вы в другую часть переселяетесь.
Оксана: Вы хотите, чтобы я вам ответила на этот вопрос? Я не знаю.
Терапевт: Я хочу, чтобы мы с вами это обсудили. Я вам высказываю свои гипотезы, вы с ними время от времени соглашаетесь, время от времени не соглашаетесь.
Когда вы ставите вопрос “Что сделать?”, я вас спрашиваю, что вы имеете в виду: какие-то части уничтожить, заставить их договориться друг с другом или сплавить их все вместе ради какого-то высшего единства?
Оксана: Хорошо, я хочу попрощаться с обиженным ребенком или...
Терапевт: Что такое “обиженный ребенок”? Что это за конструкция такая?
Оксана: Это моя конструкция.
Терапевт: Обиженный ребенок это обезьянка или девочка с рогаткой?
Оксана: Это я в детстве. Когда начался процесс ухода в себя.
Просто я поняла, что меня не понимают родители...
Терапевт: Покажите мне человека, которого понимают родители.
Оксана: Я не хочу говорить за всех.
Терапевт: Тогда почему вы думаете, что если вас не понимают родители, это ненормально?
Оксана: Если я реагирую так, то это ненормально по природе человеческой.
Терапевт: Кто это я?
Оксана: Что вы имеете в виду?
Терапевт: Я имею в виду, от лица какого “я” вы сейчас выступаете?
Оксана: От сегодняшнего.
Терапевт: Как вас зовут? Арсений? Оксана?
Обезьянка? Вы же себя не чувствуете цельной! (Длинная пауза.) Хорошо, давайте еще раз поставим задачу. Что мы хотим получить?
Пришел волшебник выполнить три ваших желания. Что вы пожелаете?
Она говорила, что родители мечтали о мальчике, хотели назвать его Арсением... Часто в семьях это является довольно важным предписанием, особенно в семьях, где ни в чем нет согласия. Арсений, Оксана, обезьянка три разных имени одного и того же существа.
И обезьянка не просто существо, которое много играет, у которого много гримасок. Это к тому же и не мальчик, и не девочка.
То мальчик, то девочка. Во многих разговорах с клиенткой скрытым образом затрагивается тема самоидентификации.
Когда веки становятся чувствительнее... дрожат сильнее... вы переключаете свое внимание на них еще раз... как будто парус... надувается под ветром... на веки падает свет... золотистые пятна в глазах... и покой... и тепло... и покой... и тепло... (Длинная пауза.
На лице у клиентки появляется и исчезает легкая улыбка.) Сейчас я расскажу вам историю... которая может странным образом... иметь к вам какое-то отношение... И может быть, вы почувствуете... эту историю совсем своей... а может быть, вам будет интересно... понять, почему эта история... действительно является вашей... И в какой-то момент... может быть, вам захочется... увидеть и услышать... какие-то особые связи... и особые токи...
Я хочу рассказать вам историю... о том, что однажды... вы получаете наследство... большой ящик... тяжелый... окованный металлом... старинный... совершенно неожиданно... И в этом ящике... вы находите старинный инструмент... музыкальный инструмент... так похожий на известный вам инструмент... и такой другой... На этом инструменте натянуты струны... он не похож на гитару... этих струн несколько... они совершенно по-разному звучат...
Этот инструмент... имеет странный размер... он вашего роста... шириной почти с вас... и удивительно... что такой изящный инструмент... одновременно оказывается таким изогнутым... и кажется, что какие-то его части... спрятаны глубоко внутри... а какие-то струны торчат совсем вовне... и все равно в них остается что-то загадочное... их концы уходят куда-то... И когда вы прикасаетесь к струнам... ваши пальцы оказываются... как будто созданными для них...
И мелодия каждой струны особая... и у вас очень острое переживание... того, что каждая струна в этом таинственном... волшебном... из другого мира... старинном инструменте... и почему-то вы твердо уверены... что каким-то странным образом... этот восточный инструмент... принадлежит вашему роду... каким-то очень далеким... очень смутно далеким... вашим родственникам или предкам...