Мировая экономика и международные отношения.

При этом квалифицированные промышленные рабочие могут становиться неформальными контрагентами, арендуя или покупая оборудование. В США поток иммигрантов стал основой деформализации сначала трудоинтенсивных отраслей промышленности, испытывающих давление иностранной конкуренции, но потом этот новый источник дешевого труда стали использовать и другие сферы экономики, в том числе высококонкурентные. После начального импульса 1974 1975 гг. новый толчок развитию НС в развитых странах был задан кризисом 1980 1982 гг. “Таким образом, процесс деформализации форсировался в третьем мире стремлением производителей и государств преодолеть экономическую стагнацию при помощи экспортно-ориентированной стратегии, которая, в свою очередь, содействовала воспроизведению аналогичной организации труда в развитых странах по мере того, как затронутая этим промышленность боролась за выживание” (41, с. 55). Развитие НС в отдельных странах зависит, таким образом, не только от внутренних обстоятельств хозяйственного развития, но и от глобальной экономической трансформации.
Помимо труда мигрантов источником неформальной занятости стали безработные, число которых в развитых странах значительно возросло. Стратегия выживания индивидуальных работников совпала со стратегией “флексибилизации” (повышения гибкости) фирм, взаимно усиливая друг друга.
Интересна та роль, которую играют в процессах экономической деформализации сами правительства развитых стран. Хотя на поверхности кажется, что подпольная экономическая деятельность преследуется властями, есть основания подозревать, что ее распространение происходило с молчаливого согласия (если не с поддержки) центральных и местных властей. Причиной тому является их заинтересованность в экономическом росте и занятости, подъеме умирающих городских хозяйств. Это предположение подтверждается многими фактами: поддержка неформальных кооперативов местными властями в Северной Италии; небрежность контроля за соблюдением минимума зарплаты и стандартов труда в тех районах Западной Европы и США, где развертывается неформальная деятельность; парадокс иммиграционной политики, которая де-юре запрещает въезд работникам без документов, но де-факто глядит на это сквозь пальцы, поощряя тем самым предложение дешевого труда для неформального бизнеса. “Взаимно усиливающееся приспособление [друг к другу] нужд работников и стратегий фирм не могло бы успешно происходить в политически враждебной среде” (41, с. 56).

Если это предположение истинно, мы наблюдаем своеобразную “иронию развития”: правительство институт, предназначенный для формального регулирования, одновременно способствует нарушениям формальных норм.
Статья А. Портеса и С. Сассен-Куб завершается выводом: сделанное первоначально на материалах Африки заключение о НС как о “мире хорошо организованной предпринимательской деятельности” (именно таково было мнение К. Харта), “эти уроки, открытые в Африке, …воз-вращаются назад на развитый Запад” (41, с. 57).
Таким образом, развитие НЭ в развитых странах можно рассматривать как своеобразную форму развития гибкой организации труда в условиях НТР.

Общие выводы

Обобщая современные научные представления зарубежных исследователей о НЭ, можно сформулировать следующие выводы.
НЭ (как и теневая экономика в целом) является глобально-исто-рическим феноменом, присущим в той или иной мере всем общественным системам. Она находила и находит свое место и в "первом мире" (в развитых "капиталистических" странах), и во "втором мире" (в "коммунистических" странах), и в "третьем мире" (в развивающихся странах). Более того, история НЭ отнюдь не ограничивается современной эпохой: неформальные экономические структуры существовали в доиндустриальных обществах (вспомним хотя бы о внецеховом ремесле в западноевропейском средневековье), возможно, они будут существовать и в обществе постиндустриальном.
НЭ многофункциональна. С одной стороны, она играет роль своеобразной "свалки" отживающих институтов, обеспечивая временное выживание городских и сельских маргиналов, консервируя рудиментарные формы производственных отношений (например, семейные неформальные "микрофирмы" основаны во многом на архаичных отношениях личной зависимости). С другой стороны, НЭ можно рассматривать и как "дубликат" господствующих в данный период институтов: неформалы производят обычные товары и услуги, потребляемые субъектами официальной экономики, причем заказы для НС часто исходят от "формального" бизнеса.

Наконец, НЭ есть "полигон" новых институтов: являясь совокупностью мелких и мельчайших предпринимательских единиц, с легкостью изменяющих ассортимент, технологию, внешние и внутренние хозяйственные связи, НЭ демонстрирует высочайшую гибкость и выживаемость. Согласно концепции Э. де Сото, саму промышленную революцию XVIII века, положившую начало современной капиталистической индустрии, можно рассматривать как результат борьбы капиталистов-"неформалов" с меркантилистским государственным регулированием, тщетно пытавшимся законсервировать цеховую систему и исключительные привилегии торговых и иных монополий. Именно "тихая революция" неформальных производителей создает конкурентную рыночную среду в современных странах "третьего мира".

Наконец, предпринимательство в России и других странах бывшего "социалистического лагеря" развивается именно на почве традиций ранее запрещенного теневого бизнеса.
НЭ по своей природе имеет рыночный и конкурентный характер: мелкие производители, скрывающиеся от надзора контролирующих организаций, могут ориентироваться только на платежеспособный спрос таких же обособленных друг от друга покупателей. Неформальное производство использует в основном не капитальные, а трудовые ресурсы (иначе говоря, человеческий капитал в НЭ более важен, чем капитал физический). Производимая неформалами продукция имеет примерно тот же (или несколько более низкий) уровень качества, что и продукция легальных предпринимателей, но производится с более низкими издержками (неформальные бизнесмены экономят на издержках подчинения закону не платят налогов и социальных платежей, могут давать зарплату ниже законодательно установленного минимума и т. д.).

Уровень доходов в неформальном секторе в целом несколько ниже, чем в формальном, или примерно равна ему, однако дифференциация доходов гораздо выше.
НЭ является тем сектором теневой экономики, который наиболее производителен и полезен для общества. В условиях командной экономики социальная роль производителей-неформалов достаточно двусмысленна. События гражданской войны в России показали, что "мешочники" не только снабжали города хлебом, но и составляли основу "зеленого" движения, толкавшего страну в пучину анархии. На закате советской эпохи "цеховики" также, с одной стороны, удовлетворяли потребительский голод на дефицитные промтовары, но, с другой стороны, подрывали своей коррупционистской деятельностью остатки авторитета отечественного партийно-государственного аппарата.

В рыночном хозяйстве рядовые потребители и даже легальные фирмы с удовольствием приобретают дешевые товары и услуги, не обращая внимания на правовой статус их производителей и продавцов; правительства склонны при этом мириться с потерей части своих потенциальных доходов, если это стимулирует экономический рост. Соответственно, если при централизованно управляемых системах правительство придерживается в отношении НЭ стратегии решительного подавления, стремясь ликвидировать неформалов "как класс" (естественно, дурные законы умеряются не менее дурным их выполнением), то при децентрализованных системах оно де-факто молчаливо игнорирует неформалов или старается включить их в систему легального бизнеса, "формализовать", но не уничтожить. Неформальная экономика гораздо менее опасна для общества, чем другие формы теневой экономической деятельности типа “беловоротничковой” и организованной преступности, и потому она должна рассматриваться не столько как враг, сколько как потенциальный помощник легальной экономики.

Список литературы

1. Брагина Е. Неформальный сектор в экономике: пережиток или перспектива? // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 8. С. 32 44.
2. Гэдди К. Предложение труда во «второй» экономике на примере СССР // Экономика и математические методы. 1990. Т. 26. Вып.3. С. 398 411.
3. Дилемма неформального сектора. Женева: Международное бюро труда, 1991.
4. Космарский В., Шохин А. “Неофициальная экономика. Последствия и перспективы в различных экономических системах” // Вопросы экономики. 1990. № 3. С.158 160.
5. Кузнецова С. И. Неформальный сектор в афро-азиатском городе // Авторитаризм и модернизация в странах Азии и Африки. М.: ИНИОН, 1994. С. 51 123.
6. Кузнецова С. И. Неформальный сектор в афро-азиатском городе // Вестник Московского университета. Серия 13. Востоковедение. 1995. № 1. С. 3 17.
7. Любимова В. О некоторых формах занятости рабочей силы в капиталистических странах // Мировая экономика и международные отношения. 1984. № 3. С. 75 79.
8. Любимова В. Формальная и неформальная экономика единое целое? (Рец.

Содержание раздела