Поведение человека значительно сложнее простого


3. Хотя Беккер и Стиглер в 1977 году убедительно показали, что изменения относительных цен могут объяснить многие изменения в предпочтениях, проблему устойчивости предпочтений нельзя оставлять в стороне. Речь идет не только об аномалиях предпочтений, обнаруженных психологическими исследованиями на дезагрегированном уровне, но и об изменении предпочтений во времени, о чем свидетельствует исторический опыт. Отмену рабства в XIX веке невозможно объяснить, не принимая во внимание изменение суждений о легитимиости положения, при котором один человек владеет другим.
4. Каждый индивид хотел бы улучшить результаты своей деятельности, но обратная информационная связь может быть так слаба, что он нс в состоянии увидеть более благоприятные для него альтернативы.
5. Конкуренция может быть настолько слабой, а ее сигналы такими беспорядочными, что адаптация экономических агентов будет происходить очень медленно или в неправильном направлении, и результаты конкуренции, предусматриваемые классической эволюционной теорией, не будут проявляться в течение очень долгого времени.
6. Ход всей мировой истории дает огромное количество свидетельств, что поведение человека значительно сложнее простого рационального некооперативного поведения.
7. Принятые экономистами поведенческие постулаты полезны для решения некоторых проблем. Но они не способны решить

43
Гяана
многие вопросы, стоящие перед представителями социальных на-yg я являются главным препятствием к пониманию существования, образования и развития институтов.
V
Эту главу следует завершить точной и аккуратной поведенческой моделью, которая не только объяснила бы, почему институты являются необходимым продолжением присущих человеку способов обработки информации, но и смогла бы предсказать сложное смешение мотиваций, формирующих выбор. Мы продвинулись достаточно далеко, чтобы это сделать: достаточно подробно объяснили существование институтов и (менее подробно) мотивацию индивидов, которая способствует формированию институтов и создает механизмы включения альтруизма и иных ценностей, не ведущих к максимизации личной выгоды, в набор альтернатив выбора.
Институты существуют для уменьшения неопределенностей, сопровождающих взаимодействие между людьми. Эти неопределенности возникают вследствие сложности как самих проблем, требующих решения, так и "программ" решения (если воспользоваться компьютерной терминологией), которыми располагает индивид. Данное утверждение не следует понимать в том смысле, что институты всегда являются эффективными.
Сложность окружающего мира предмет рассмотрения следующей главы. Здесь достаточно отметить, что неопределенности возникают из неполноты информации о поведении других индивидов в процессе человеческого взаимодействия. Ограниченные возможности человека к расчету определяются способностью сознания перерабатывать, организовывать и использовать информацию.

Эта ограниченная способность в сочетании с неопределенностями при расшифровке поступающий извне информации порождают правила и процедуры, призванные упростить данный процесс. Возникающая вследствие этого совокупность институтов структурирует человеческое взаимодействие и тем самым ограничивает набор выборов, с которым сталкиваются индивиды.
Несомненно, что способности сознания перерабатывать информацию ограничены. Но каким образом в процесс принятия решений вступает мотивация индивида? В строгой социобиологичес-кой модели мотивацией индивида служит максимизация его способности к выживанию.

Иногда но не всегда такая мотивация совпадает со стремлением к максимизации личной выгоды. Сложность окружающего мира, с учетом ограниченных способностей к переработке информации, может объяснить субъективные воспри-^чм реальности, формирующие понимание внешнего мира, и даже ^зникающие у индивида ощущения справедливости или несправе-

дливости институциональной среды. Если взять классические примеры, то нетрудно понять, почему промышленный пролетарий чувствовал себя объектом эксплуатации со стороны буржуазии или почему американский фермер в конце XIX века винил в своих несчастьях железные дороги. В обоих случаях имелись готовые идеологические конструкции, которые объясняли беды пролетариев и фермеров.



Но гораздо труднее объяснить, каким образом люди действовали на основании этих идеологических убеждений, стремясь решить "проблему безбилетника".
Можно было бы, подобно многим неоклассическим экономистам, отбросить в сторону широкий спектр человеческих поступков и вариантов поведения, таких, как анонимная сдача крови, бескорыстное служение коммунизму или другим идеологиям, глубокая преданность религиозным предписаниям и даже принесение собственной жизни в жертву абстрактным идеалам, если бы такие поступки, варианты поведения были единичными. Но очевидно, что это не так, и мы должны принять их во внимание, если хотим продвинуться в понимании человеческого поведения. Даже если наше понимание мотивации слишком неполно, мы все же можем сделать важный шаг вперед, ясно представляя себе, что институты меняют цену, которую мы платим за наши убеждения, и, следовательно, в решающей степени влияют на то, как мотивации, не связанные со стремлением к максимизации личной выгоды, определяют наш выбор. Мы рассмотрим это в следующих главах.

Но вначале следует подробно разобраться в том, что же делает окружающий нас мир таким сложным.

Глава 4
Теория трансакционных издержек обмена
Моя теория институтов возникла из теории человеческого поведения, соединенной с теорией издержек трансакций. Объединение обеих теорий дает нам возможность понять, почему существуют институты и какую роль они играют в жизни общества. Если к этому добавить еще теорию производства, то тогда мы сможем проанализировать роль институтов в функционировании экономических систем.


Затратность информации является ключом к пониманию издержек трансакций, которые (издержки) состоят из издержек оценки полезных свойств объекта обмена и издержек обеспечения прав и принуждения к их соблюдению. Эти издержки оценки и принуждения служат источником социальных, политических и экономических институтов. Далее в этой главе мы сосредоточимся на экономическом обмене; в главе б мною будет предложена модель политического взаимодействия, построенная из тех же элементов.
Признание затратности экономического обмена отличает транс-акционный подход от традиционной теории, которую экономисты получили из рук Адама Смита. В течение 200 лет выгоды от торговли, возникающие благодаря углублению специализации и разделения труда, составляли краеугольный камень экономической теории. Развитие специализации достигается расширением рынка, и по мере роста мировой экономики и все более глубокого разделения труда число обменных операций, связанных с экономическим процессом, расширялось.

Но длинная череда экономистов, которые, опираясь на этот подход, построили элегантную теорию, не принимали в расчет издержки процесса обмена. Между тем включение издержек в процесс обмена мечет за собой очень значительные изменения в экономической теории я имеет весьма разнообразные последствия для экономического поведения'
Сторонников трансакционного подхода объединяет только призвание важностг '''Рансакпионных издержек; во всем остальном ови далеки от единодушия. Подэсйл ^яорого я здесь придерживаюсь, разработал учеными Вашингтонского университе-^ вначале Стивевои Чунгом (1974, 1933), а затем углублен и развит другими учк-^ыми этого университета, главным образом Йорамом Барпелсм (1982, 1989), Kefiriw ""ФФлером (совместно с Клейном, 1981), Масанори Хашимото (1979) и Дугласом портом (1981, 1984). Другие ученые, в частности Оливер Уилъямсон, придерживают-ся иного подхода, который существенно отличается от нашего.

Измеряя трансакционные издержки, возникающие при продвижении товара на рынке США (такие, как затраты на банковские, финансовые услуги, страхование, оптовую и розничную торговлю или, с точки зрения профессий работников, на оплату юристов, бухгалтеров и т.д.), Уоллис и Норт (в работе 1986 года) установили, что свыше 45% национального дохода приходится на трансакции, более того, что эта доля за последнее столетие выросла примерно с 25%. Это значит, что трансакции потребляют очень большую и все возрастающую долю ресурсов национальной экономики. Поскольку трансакционные издержки являются частью издержек производства, нелишне напомнить, как они соотносятся друг с другом.

Общие издержки производства состоят из ресурсных вложений земли, труда и капитала, причем капитал используется как для трансформации, изменения физических свойств продукции (размер, вес, цвет, местоположение, химический состав и т.д.), так и для осуществления трансакции определения, защиты и обеспечения прав собственности на продукцию (право использования, право получения дохода от использования, право исключения vs-пользования другими лицами и право производить обмен).
Раз мы признаем, что издержки производства представляют собой сумму трансформационных и трансакционных издержек, то нам требуются новые аналитические основы микроэкономической теории2. Однако в этой работе мы занимаемся теорией институтов и не можем уделять слишком много внимания ее влиянию на микроэкономическую теорию (несмотря на неизбежные пересечения между ними по некоторым фундаментальным вопросам), поскольку это увело бы нас в сторону. Но основной вопрос почему трансавдии сопровождаются издержками? имеет значение и для переосмысления микроэкономической теории, и для теории институтов.



Содержание раздела