Я уверен, христос бы это одобрил!


- Ты видел, как они это делают, Теофило?
- Да, много раз. Во мне течет кровь кечуа. Я происхожу из провинции Сигсиг. Мы тоже занимаемся психонавигацией.

Вы знаете, мистер Хуан, я добрый католик. Искренне верующий. Однако я вижу нечто прекрасное в религии шуаров.

Когда они совершают психонавигационные путешествия, я верю, что они достигают своего рода просветления.
- Похоже на ересь, Теофило.
- Нет, вовсе нет. Я уверен, Христос бы это одобрил!
- И священники?
Он засмеялся.
- Это другой вопрос. Жизнь в Эль-Милагро изменила мои представления о религии. Мы видим священника примерно раз в два месяца. Между его посещениями я полагаюсь только на Бога и природу, - сказал он, снимая запачканный черный ботинок. - Современный человек слишком многое себе позволяет в отношении природы. Мы забираем у нее гораздо больше, чем необходимо.

Мы проявляем жадность. Теперь я начал видеть джунгли по-другому.
Он соскоблил со своих туфель маленьким карманным ножом грязь, которую выбросил в открытую дверь.
- Джунгли исчезают?
Он встал и подошел к деревянному ящику в углу кухни. Покопавшись там, он вытащил тряпку и маленькую металлическую баночку. Когда он запустил туда руку, его пальцы были покрыты густой черной ваксой.

Он начал тщательно втирать ее в одну из своих туфель.
- Определенно где-то есть предел. Но джунгли огромны, и я думал, что предел где-то далеко. Теперь я в этом не уверен.
- Что заставило тебя изменить свое мнение?
- Не то чтобы изменить. Просто задуматься. Шуары иногда ведут себя странно. Я имею в виду, по отношению к нам.

Они говорят, что джунглей становится все меньше. И потом, был один случай.
Он со скрипом втирал ваксу в кожу второго ботинка.
- Что ты имеешь в виду? Какой случай?
- Всего за несколько месяцев до твоего приезда на нашу деревню напал ягуар. Сначала он убил козу на пастбище Казорласа. Затем теленка у Бенинго.

Очень странно. Дикие кошки всегда стараются держаться в стороне от деревень. Но эта обезумела. Мы были напуганы, особенно дети!

Мы выросли в горах, но плохо знаем, как охотиться на ягуара. По ночам мы зажигали костры и окружали ими деревню. Мы боялись уходить в джунгли, не могли пасти скот, и дальние поля и огороды остались без присмотра. Каждый вечер мы собирались, но не могли решить, что делать. Затем появились четверо воинов-шуаров и их шаман.



Никто за ними не посылал. Они просто пришли, сказав, что знают о наших проблемах с ягуаром и пришли помочь, поскольку животное одержимо дьяволом и его следует убить. Они заявили, что это их священный долг.

Еще они сказали, что дьявол пришел из-за колонистов, из-за того, как они обращаются с джунглями. В ту ночь шуары позволили наблюдать за их обрядом. Мы спустились к реке там, где натянут канат, и обнаружили, что они уже переправились на другую сторону и развели костер. Они привязали корзину на своей стороне, и мы не могли туда перебраться.

Мы не собирались протестовать, просто сели и стали ждать. Спустилась ночь.
Теофило налил по кружке кофе. На улице лил дождь. Когда я выглянул в дверной проем, то за водяной стеной не увидел джунглей.

Он передал кружку.
- Воины стояли по четырем сторонам света вокруг костра. Рядом на скамье сидел шаман. Хотя мы не могли слышать их из-за рева воды, в свете костра мы видели, что они поют и приплясывают. Шаман тихо сидел, обратив лицо на восток, где восходит солнце и начинается мир. Именно там, глубоко в джунглях, находится жилище ягуара.

Их ритм постепенно ускорялся. Пение и топот становились громче, пока не перешли в неистовство. Все это время одинокая фигура сидела совершенно неподвижно на маленькой скамье.

Затем ритм замедлился, и два воина подошли к огню. Они подхватили скамью и унесли шамана в темноту. Оставшиеся воины забросали костер.

Они отвязали корзину и толкнули ее на нашу сторону, а затем исчезли в джунглях.
Он замолчал.
- И что потом?
- Мы поднялись обратно к Эль-Милагро. Мы все чувствовали облегчение, разговаривали, шутили и пели.
- Вы не боялись, что ягуар может прятаться в деревьях неподалеку?
- Я думаю, что никто не боялся. Мы верили в силу Бога-Ягуара. Мы все знали, что шаман слился с Богом.

Они стали едины. Ягуар в нем приведет воинов к животному, которое нас терроризировало.


Теофило встал перед открытой дверью. Ливень прекратился, как будто кто-то перекрыл кран. Теперь все было удивительно отчетливым.
Джунгли простирались на многие тысячи миль во все стороны, покрывая зеленым ковром все от предгорий Анд до бассейна Амазонки. Я тоже подошел к двери. При мысли о племенах, живущих в джунглях почти так же, многие тысячи лет назад, я испытал странное чувство.

Что они знали такого, чего не знал я? Мои собственные далекие предки, должно быть, жили так же. Я думал о том, скольким приходится жертвовать людям, принадлежащим к моей цивилизации, ради материальных удобств. На мгновение я почувствовал, как будто через дверь перенесся в джунгли - в мир, где никогда не жил, но который был частью моего генетического наследия.
Я посмотрел на Теофило, который неподвижно стоял в дверном проеме. Мне подумалось, что наше существование висит на волоске. Точно так же, как шуары, живущие в джунглях, все люди в большой опасности. Мы сами угрожаем себе, и поэтому только мы можем себя спасти. Теофило вернулся на свое место.

С облегчением я повернулся к джунглям спиной и присоединился к нему.
- Позднее в тот день, - сказал он, - шуары вернулись в Эль-Милагро. Двое из них несли на плечах шест. С шеста свисала громадная мертвая кошка.

С тех пор ни один ягуар нас больше не беспокоил.
Примерно через неделю после того, как Теофило рассказал мне эту историю, я вдруг проснулся среди ночи, уверенный в том, что слышал ягуара - леденящий душу мяукающий рык, который прокатился через джунгли и еще долго отдавался у меня в ушах. Я лежал в спальном мешке, думая о шуарах и их мире. Ягуар стал для меня символом этого мира.
Утро было туманным. После завтрака я сидел один на кухне Теофило, попивая кофе и слушая через открытую дверь звуки Эль-Милагро. Взрослые ушли еще до рассвета, а дети отправились на реку с Мартой и несколькими другими женщинами.

Когда туман начал рассеиваться, в деревне стало необычно тихо. Вернувшись в дом, я достал из рюкзака книгу и уселся около двери. Я видел Юджинию, спящую на кресле в глубине магазина. Теофило нигде не было видно, возможно, он был в школе.

Единственным звуком было кудахтанье нескольких кур, клюющих что-то на площади и переходящих от одного исчезающего клочка тумана к другому.
Я погрузился в чтение романа. Солнце грело, а присутствие кур почему-то успокаивало. Внезапно, даже не поднимая глаз, я понял, что за мной следят.

Я ощутил присутствие двух воинов-шуаров еще до того, как увидел их.
Воины стояли на дальней стороне площади, наблюдая за мной. Они беззвучно туда пришли и стояли, не двигаясь. Мы посмотрели друг на друга через площадь. На их головах были повязки из меха и перьев. Оба одеты в короткие кожаные штаны.

Их торсы, руки и ноги обнажены, если не считать браслетов, сделанных из полосок кожи, перьев и ракушек. У одного - духовая трубка, у другого - старинное одноствольное ружье. Их прямые, черные как смоль волосы заканчивались на уровне бровей.
Они повернулись к школе. Я прослMдил за их взглядом и увидел Теофило, который показался в дверном проеме. Обрывки тумана вплывали в Эль-Милагро и уплывали прочь.

Было очень тихо.
Мне стало интересно, что шуары знают об этой деревне. Специально ли они спланировали свое посещение на то время, когда большинство людей ушли? Затем я подумал, что, должно быть, другие воины прячутся поблизости в джунглях. Холодок побежал по моей спине.

Я оторвал глаза от площади и оглядел опушку леса.
Теофило помедлил, затем крикнул что-то на незнакомом мне языке. Он посмотрел на меня, дал знак следовать за ним и быстро зашагал по направлению к площади.
Мгновение я колебался, думая, что сказать воинам-шуарам, не зная ни слова на их языке и изъясняясь только на посредственном испанском. Теофило подозвал меня. Шуары смотрели, никак не проявляя своих эмоций.

Когда я подошел, Теофило улыбнулся и представил нас друг другу.
- Это Таньа, - сказал он, указав на индейца с духовой трубкой, - а это Боми. Это мой друг мистер Хуан, американец. Как и вы, он плохо говорит по-испански.

Мы будем говорить очень медленно.
Это растопило лед. Таньа и Боми ухмыльнулись, и стало видно, что зубов у них не так уж много. Я пожал обоим руки и удивился тому, насколько легкими были их рукопожатия.
- Пожалуйста, - сказал Теофило, направляясь к дому. - Давайте уйдем в тень. Я принесу пиво и что-нибудь поесть.
- Простите нас, - похоже, Боми говорил по-испански еще хуже, чем я, - но скоро полдень, и мы должны возвращаться домой.
- Не надо пива, - сказал Таньа. - Мы проделали долгий путь, чтобы передать вам послание. Пейте пиво, мы не будем.
- Вы должны остаться, хотя бы ненадолго - запротестовал Теофило, - мы хотим, чтобы вы погостили. Мы не видели своих друзей-шуаров с того времени, как они убили дьявола-ягуара.
Два воина заметно напряглись, их лица окаменели. Теофило, казалось, этого не заметил.



Содержание раздела