Буддхи имеет природу трех гун


Разъяснив таким образом понятие видимого, Вьяса вслед за Патанджали переходит к определению видящего (сутра 20). Зритель - это "только-видение", способность видения вне конкретных спецификаций. Пуруша не тождествен буддхи в силу своей неизменности и способности буддхи постоянно менять свою форму, подобно жидкости, принимая форму познаваемых объектов.

Но всегда остаются объекты еще не познанные, т.е. сохраняется потенция изменений буддхи. Для Пуруши таких объектов нет из-за свойственного ему всеведения (sarvajna).
Буддхи имеет природу трех гун, т.е. лишен чистой энергии сознания, а значит, и неодушевлен. Но все-таки он, согласно Вьясе, не абсолютно отличен от Пуруши, поскольку последний, наблюдая деятельность буддхи, уподобляется ему, хотя природа их обоих различна.
Внутренняя сущность видимого - служить цели Пуруши (сутра 21). А это подразумевает, что при осуществлении данной цели оно уже не воспринимается. Видимое исчезает для Пуруши, реализовавшего свою цель, но не для других, ибо оно обладает свойством быть общим, единым для всех субъектов опыта (сутра 22).
Пуруша связан с видимым через целеполагание отношением собственности, присвоения. Опыт - восприятие видимого - обретается вследствие соединения (сутра 23), а постижение внутренней сущности Видящего - это освобождение.
Видение рассматривается Вьясой в качестве причины разъединения буддхи и Пуруши, а причина их соединения - отсутствие видения. Но хотя оно есть причина разъединения, его нельзя толковать одновременно и как причину освобождения. Последнее достигается лишь через уничтожение неведения.
Тогда возникает вопрос: что такое "отсутствие видения"? Пуруша, обладающий способностью познавать все познаваемое, не видит до начала развертывания первопричины. А это означает, что видимое, способное служить причиной всех следствий, не воспринимается.

Наряду с этой точкой зрения Вьяса перечисляет и другие, отмечая, что во всех разъяснениях существует общий предмет - соединение индивидуального "я" с гунами в форме буддхи.
Причина соединения - неведение, определяемое во "Вьяса-бхашье" как "след бессознательного впечатления, обусловленного ложным знанием" (viparyayajnanavasana). Буддхи, опосредованный следами прошлой деятельности, не постигает истинной сущности Пуруши и воспроизводит свои обычные сансарные функции. Однако если постижение Пуруши осуществляется, то функции буддхи исчерпываются, и таким образом устраняется отсутствие видения.
На этом завершается разъяснение того, что есть будущее страдание, подлежащее устранению, и его причина, именуемая "соединением".
В сутрах 25-28 рассматривается концепция "высшего избавления" (hana). Патанджали определяет избавление как отсутствие соединения, наступающее в результате отсутствия неведения. Это, согласно сутре 25, "абсолютная обособленность Видящего". В "Вьяса-бхашье" разъясняется, что речь идет о бытии Пуруши в "несмешанном состоянии, когда он более не соединяется с Гунами".

Страдание, иначе говоря, устраняется благодаря устранению его причины.
Далее ставится вопрос о средствах обретения избавления (сутра 26). Таким средством выступает "неколебимое различающее постижение", которое определяется как знание сущностного различия саттвы и Пуруши. Различающее постижение (vivekakhyati) в терминологическом смысле - синоним prajna (мудрости), по трактовке абхидхармистских теоретиков. Вьяса выделяет неустойчиво различающее постижение, возникающее при неустраненном ложном знании, и незамутненное. Для последнего характерно низведение ложного знания до состояния "семени, прокаленного на огне", не способного порождать раджасические аффекты.

Поток различающих состояний сознания всецело принадлежит саттве, не смешанной с раджасом и пребывающей в высшей ясности. Это неколебимое, незамутненное различающее постижение и выступает средством избавления, оно есть путь освобождения. Достигая предельного уровня, оно порождает в йогине "семеричную мудрость".

Йогин, устранивший аффекты, этот "нечистый покров" сознания, обретает мудрость, определяемую семью признаками. Четыре первых в своей совокупности трактуются как освобождение от следствий через мудрость: познано все, что подлежит устранению; причины страдания, "подлежащего устранению", полностью разрушены; йогическое сосредоточение, именуемое "прекращением потока сознания", позволяет постичь сущность избавления; само средство избавления сделалось объектом неустанного культивирования.


Но кроме освобождения от следствий говорится и о трех признаках мудрости, которые составляют освобождение сознания. Оно наступает при реализации следующих условий: буддхи завершил свою функцию; гуны стремятся к растворению в своей причине и исчезают вместе с остановкой сознания, ибо для них нет применения; Пуруша выходит из соединения с гунами и пребывает в своей собственной природе, незагрязненной и абсолютно свободной (сутра 27).
Такой Пуруша определяется Вьясой как "искусный" (kushala) и даже в случае проявления сознания остается освобожденным и "искусным", поскольку находится вне сферы деятельности гун.
Вачаспати Мишра так разъясняет данное утверждение: "На этой стадии, даже еще при жизни (jivanneva), Пуруша называется благим и освобожденным, поскольку это его физическое тело - последнее".
Затем речь идет о вспомогательных средствах йоги (yoganga), благодаря применению которых свет знания распространяется до различающего постижения. Этих средств устранения нечистоты сознания восемь. В совокупности они выступают в роли инструментальной причины разъединения с загрязненностью сознания.

Постоянное использование этих восьми вспомогательных средств йоги и есть операциональная причина обретения различающего постижения. Завершая комментарий к сутре 28, Вьяса еще раз подчеркивает, что применение вспомогательных средств йоги обосновывается именно двойной причинностью, т.е. эти средства есть инструмент разъединения и операция обретения. Две особые причины включены в общий список девяти видов действий, производимых благодаря причине.
Сутры 29-34 целиком посвящены конкретному рассмотрению вспомогательных средств йоги. Список включает самоконтроль, исполнение религиозных предписаний, асаны, т.е. специальные йогические позы, регуляцию дыхания, отвлечение органов чувств от своих объектов, созерцание и, наконец, йогическое сосредоточение. Определение каждого из этих средств дается в списочном порядке.
Самоконтроль (yama) разъясняется также посредством приведения списка этических ценностей, которым в процессе йогической практики предстоит стать установками индивидуального сознания. Это ненасилие, правдивость, честность, воздержание и неприятие даров. Рассматриваемый список отнюдь не является перечнем равноважных пунктов. Его смысловое ядро - ненасилие (ahimsa), воздержание от причинения вреда живым существам каким бы то ни было способом и во все времена.



Остальные виды самоконтроля, а также исполнение религиозных предписаний "практикуются как дополнительные средства именно для того, чтобы придать ненасилию совершенную форму". Вачаспати Мишра поясняет: "...если все остальное происходит при несоблюдении правила ненасилия, то это равнозначно тому, что оно не совершается вообще, ибо в этом случае все виды самоконтроля (yama) бесплодны (nisphala)".
Правдивость (satya) определяется посредством привлечения эпистемологического идеала системы Патанджали - видеть вещи как они есть. Однако правдивость касается не только соответствия слов и эпистемологического идеала, сюда включается и разум, мыслительность. Нужно отметить также, что в определение правдивости вводится идея праведного намерения: речь не должна приносить зло, иметь отрицательные для живых существ последствия.

Худшее из зол - внешнее подобие добродетели. Честность (asteya) раскрывается через противопоставление беззаконному (ashastrapurvaka) присвоению чужой собственности, воровству. Отсутствие алчности - собственная форма честности.
Помимо перечисленных определяются еще два вида самоконтроля - воздержание в половой сфере и удовлетворении скрытых потребностей и неприятие даров (aparigraha).
Все эти виды самоконтроля, "не ограниченные кастой, местом, временем и обстоятельствами", принимают универсальный характер и именуются Великим обетом (сутра 31). Вьяса разъясняет данное положение на примере ненасилия, конкретно демонстрируя четыре типа ограничений, препятствующих универсализму Великого обета (mahavrata).
Следующее вспомогательное средство йоги - соблюдение религиозных предписаний (niyama). Здесь Патанджали тоже приводит список: чистота, удовлетворенность, подвижничество, самообучение и преданность Ишваре.
Чистота комментируется Вьясой как внешняя, или телесная, так и внутренняя - устранение загрязненности сознания. Удовлетворенность - ограничение потребностей сферой насущно необходимого. Подвижничество - терпеливое перенесение крайних противоположностей (dvandvasahana), но не только это. Подвижничество предполагает обеты молчания, внешней невозмутимости, умерщвления плоти, "лунный пост" и т.п.

Вачаспати Мишра отмечает, что последний обет и ему подобные разъяснены в "Вишну-пуране", т.е. субкомментатор эксплицитно указывает на связь адептов системы Патанджали с вишнуизмом: вишнуитские ритуалы входят в практику йогического подвижничества. Последние два пункта списка - это самообучение, т.е. изучение философских трактатов об освобождении и рецитация сакрального первослога, и упование на Ишвару, о чем уже говорилось в первой главе.



Содержание раздела