Заключительные ремарки


Жаль, что приведенный очерк - только фрагмент обширного описания проникновения в природу различных состояний сознания. Состояние глубокой рефлексии у Хаксли не проявляет себя как гипнотическое по характеру. Вместо этого оно, кажется, является состоянием крайне интенсивной концентрации со значительной диссоциацией от внешней реальности, но с полной способностью к ответу с различными степенями готовности на внешние обстоятельства. Это было удовлетворение целиком личных переживаний, очевидно, непознанного основания сознательного рабочего состояния, которое позволяло ему свободно реализовать то, что проходило в его мозгу в течение глубокой рефлексии.

Несмотря на то, что некоторое сравнение можно было провести с активностью сна, несомненно, готовое включение “коридора” и “обрыва” в такие же субъективные ситуации наводит на мысль о сноподобной активности. Такие особые включения достаточно часто встречаются как спонтанное развитие глубокой гипнотической идеосенсорной активности у высокоинтеллектуальных субъектов Его сомнамбулическое поведение, его открытые глаза, его способность отвечать мне, его дальнейшее постгипнотическое поведение - все это показывает, что гипноз, несомненно, отличен от общей ситуации с конкретной спецификой.

Замечательное созидание Хаксли диссоциированного состояния, даже если держать в уме его оригинальное требование факультативной методики, чтобы гипнотически обозреть его собственный рост и развитие в отношениях искаженного времени, показательное для всеохватывающего интеллектуального любопытства Хаксли наводит на мысль о наиболее интересных   и   информативных   возможностях   поиска. Постэкспериментальное опрашивание обнаружило, что Хаксли не имел сознательных мыслей или планов обзора его жизненных переживаний и не делал никакой подобной интерпретации даваемых ему предложений во время трансовых индукций. Это было верифицировано трансовой индукцией и произведенным специальным опросом. Его объяснение было:

когда он ощущал себя “глубоко в трансе”, он затем начинал искать, что ему делать, и “неожиданно я находил себя здесь - экстраординарно!”

В то же время, как эти опыты с Хаксли были особенно заслуживающими внимания, это не было моим первым столкновением с подобными достижениями в регрессии высокоинтеллектуальных субъектов. Один такой экспериментальный субъект попросил, чтобы его загипнотизировали и проинформировали, что во время транса он должен внутренне развить интересный тип регрессии. Это было в основном сделано для его собственного интереса, пока он ожидал меня, чтобы завершить некую работу. Его требованию пошли навстречу и его оставили с его собственными занятиями, сидящим в комфортабельном кресле на другой стороне лаборатории. Двумя часами позже он потребовал, чтобы я разбудил его. Он дал отчет, что он неожиданно обнаружил себя в незнакомой холмистой местности и, оглядываясь вокруг, увидел маленького мальчика, которому, как он немедленно “понял”, было б лет. Заинтересованный этим умозаключением о странном маленьком мальчике, он двинулся по направлению ребенка только для того, чтобы обнаружить, что этот ребенок - он сам. Он сразу же опознал холмистую местность и пошел прогуливаться, пытаясь определить, как он мог, будучи двадцати шести лет от роду, наблюдать самого себя в возрасте шести лет. Вскоре он понял, что он не только мог видеть, слышать и чувствовать себя ребенком, но и что он знал самые внутренние мысли и ощущения его. В момент такого осознания он ощутил чувство голода этого ребенка и то.


Что он хочет “шоколадного печенья”. Это повлекло за собой поток воспоминаний у него, двадцатишестилетнего, но он заметил, что мысли мальчика до сих пор центрированы на печенье и что мальчик оставался полностью неосведомленным о нем. Он был человек-невидимки, некоторым образом претерпевший временную регрессию, так что он мог видеть и полностью ощущать себя в детстве. Мой субъект сказал, что он “жил” с этим мальчиком в течение 6 лет, видел его успехи и неудачи, знал всю его внутреннюю жизнь, гадал о событиях завтрашнего дня вместе с ним и, чувствуя как ребенок, он, к собственному потрясению, обнаружил, что, несмотря на то, что он был двадцатишестилетним, имела место полная амнезия для всех событий, следующих за возрастом ребенка в данный момент, так что он не мог предвидеть будущего в большей степени, чем мог ребенок. Он ходил в школу вместе с ним, имел каникулы, всегда наблюдая продолжающийся физический рост и развитие. С приходом каждого нового дня он обнаруживал, что имеет большое число ассоциаций, вплоть до непосредственного момента жизни себя - ребенка, для действительных происшествий прошлого.





Содержание раздела