Как указывалось в предыдущей главе, классическая наука существует 2.500 лет и базируется на предположении Аристотеля о том, что Вселенная аналогична точно идущим часам. "Естественное" положение вещей передавалось гладкими линиями, округлыми кривыми, и приятными глазу формами. Непредвиденные отклонения рассматривались как "случайное" поведение и считались несущественными .
Научное сообщество столкнулось с неожиданными парадоксами при изучении субатомных частиц.
Оказалось, ничто не ведет себя так, как должно себя вести. "Законы", которые были точными и постоянными в течение веков, сейчас подвергаются сомнению. Реальный мир атомных частиц и Вселенной не подчиняется законам, которые в течение столетий так тщательно выписывали ученые. Возникает вопрос: будем ли мы и дальше использовать законы, которые нас устраивают, или мы позволим новым наблюдениям изменить наше представление о мире? Что нам делать со всей этой новой информацией, которая не соответствует нашим законам физики?
Когда Джон Стюарт Белль и Дэвид Бом сообщили о своих ошеломляющих открытиях и доказали, что все взаимосвязано и нет одиночной причинно-следственной связи, мы вынуждены были изменить свои убеждения. Результаты их работы ограничивали лабораторией возможности классической науки, не способной объяснить ни турбулентность, ни живые системы. Вопрос "почему?" стал неуместным. Корреляция и совпадения заменили причинную связь. Они доказали при помощи тысяч экспериментов, что внешние проявления индивидуальности, включая наши мозги, появляются из того же "квантового облака".
Свою лепту в изменение наших научных взглядов внесла и теория информации, объявившая, что мы все проживаем в параллельных Вселенных, и все наши восприятия проходят через фильтр, цель которого - сохранять в неприкосновенности наши личные парадигмы. Любой материал либо отвергается, как несоответствующий, либо сигнализирует о том, что он соответствует имеющимся у нас представлениям. Последним словом в изменяющейся парадигме сегодня является наука о хаосе.
