Факты и ресурсы


Аналогичная слабость системы научного производства приводила к относительной неадекватности научного творчества в восточноевропейских странах и Советском Союзе, управлявшихся до крушения "реального социализма" в конце 1980-х годов командными методами. Зарубежные поездки ученых были крайне затруднены или невозможны, что означало фактический запрет на обмен научными идеями между исследователями Востока и Запада на съездах и конференциях. Подписка на западные научные журналы была очень ограниченной, а некоторые из них (такие, как Science и Nature) подвергались цензуре, прежде чем поступить к читателю.

Кроме того, система жесткого централизованного планирования исследований исключала атмосферу анархической инициативы в лабораториях, оказавшуюся столь полезной для быстрого прогресса биохимии и пограничных с нею областей в последние десятилетия. Если я возвращаюсь с конференции с идеей нового эксперимента, для которого необходимы новые реактивы, препараты или изотопы, я звоню поставщику и не позднее чем через два дня эти материалы доставляются в лабораторию, что позволяет начать работу, пока идея еще свежа. Атрофичные командные системы управления восточноевропейских стран и СССР руководили наукой точно так же, как тяжелой промышленностью, и это исключало подобную гибкость: характер экспериментов и нужные для них реактивы и оборудование требовалось указывать заранее, а заказы могли не выполняться месяцами, что делало невозможной быструю корректировку научной тематики и применяемых методов.
Факты и ресурсы
Итак, участие в конференциях, стремление постоянно быть в курсе происходящего, умение заглядывать вперед стали такими же неотъемлемыми предпосылками успешного научного творчества, как и сами эксперименты. Как заметил Латур, "работа" исследователя может принимать много разных форм. Чтобы установить научный "факт", нужно не просто спланировать и провести эксперимент это всего лишь часть сложного процесса, который происходит не только на уровне рабочего места, но и на более высоком и более низком уровнях.

Проведение эксперимента предполагает наличие работоспособной лаборатории с оборудованием, техническим персоналом и необходимыми средствами для приобретения расходных материалов. Исследователю, будь он студент или ученый со степенью, такая обстановка кажется чем-то само собой разумеющимся. Если более высокий уровень обеспечивается кем-либо другим, то исследователь выступает как "истинный ученый", который целиком занят тем, что "делает науку".

Если у него на исходе реактивы или изотопы, он просто заказывает новую партию, если сломается аппарат просит заведующего вызвать специалиста сервисной службы, если нужен небольшой прибор или инструмент уговаривает сделать его кого-нибудь из электронной мастерской, расположенной дальше по коридору. Все это не входит в понятие "делать науку", это лишь досадная необходимость в процессе подготовки к главному проведению эксперимента
Но для руководителя лаборатории создание и поддержание всех этих условий для научного творчества фактически составляет основное содержание работы, а диссертант или самостоятельно работающий сотрудник, как говорит Латур, становится для него всего лишь еще одной единицей необходимого лабораторного оснащения. В этом смысле именно на руководителя ложится бремя научного "труда". Таким образом, что понимать под научной деятельностью работу непосредственно у лабораторного стола или же организационное обеспечение лаборатории и составление программы ее исследований это зависит от вашей точки зрения. Значительную часть моего времени отнимают поиски денежных средств, и это всепоглощающее занятие для большинства британских ученых наших дней; они постоянно озабочены тем, как найти деньги на зарплату сотрудникам, стипендии для аспирантов, покупку оборудования, химических
реактивов и изотопов. Планируя опыт, приходится думать, может ли лаборатория позволить его себе, а не только даст ли он ответы на интересующие вопросы (это подоплека рыночного подхода, с которой постепенно начинают знакомиться в Восточной Европе по мере отхода от командных принципов хозяйствования). Средства для моих исследований на цыплятах поступают из самых разных источников: от университета, Научных советов Великобритании и Европы, программ обмена сотрудниками, а также от благотворительных фондов, фармацевтических компаний и военного ведомства1.


Каждый грант выделяется на определенную работу и должен использоваться по назначению. В этом лаборатория напоминает коммерческое предприятие, и я трачу немало времени на то, чтобы доставать деньги и в случае удачи следить за их правильным расходованием. Но какое отношение к науке имеют составление и подача заявок, вся эта организационная деятельность?

Большинство "научных работников" скажет, что никакого согласно общепринятой идеологии, настоящая наука ограничивается работой за лабораторным столом или с лабораторными животными, все остальное неизбежное зло. Латур пытается оградить организаторов науки от столь бесцеремонного
1 Последнее вообще служит одним из главных источников финансирования. Его интересы отнюдь не совпадают с интересами научных советов, фондов и фармацевтических компаний. Военно-воздушные и Военно-морские силы США, а также ОАПНП особенно приветствуют разработку моделей нервных механизмов и компьютерных игр. Все отделы военного ведомства США и комплекс химической защиты Британского министерства обороны в Пор-тон-Дауне (графство Уилтшир) заинтересованы в изучении нервных механизмов и биологического действия нейромедиаторов, так как результаты могут пригодиться при совершенствовании существующих и создании новых видов химического оружия, и они выделяют на эти цели немалые средства. Однако я остаюсь противником использования таких средств.

Дело не в том, что мои исследования не представляют интереса для военных, и не в чисто моральных соображениях, так как я не считаю себя пацифистом и не страдаю излишней наивностью. Если военным понадобятся плоды моей работы, они смогут найти их в публикуемых статьях независимо от того, платят они мне или нет. Этого не избежать, коль скоро мы живем в милитаризованном обществе. Но если вы хотите сохранить репутацию человека, публично выступающего против милитаризма, не следует одновременно пользоваться их деньгами.

Многие нейробиологи, получающие средства от военного ведомства, оправдываются тем, что проводят фундаментальные исследования, не имеющие отношения к военным разработкам и не пригодные для прямого использования в военных целях, например для создания новых видов биологического и химического оружия. Люди верят в то, во что им хочется верить, но я склонен думать, что военные заказчики знают, чего хотят [6].
принижения ценности их усилий. Но заметьте, что я начал описание своего рабочего дня (гл. 2) не с занятий за компьютером и не с заседания в комитете и стал напевать только в лаборатории.
Все это помогает понять, почему, рассказав в последних главах о цыплятах в манере Поппера, я проявил бы элементарное непонимание самой существенной стороны научной работы. Я не могу утверждать, что мы в состоянии делать все вообще возможное, что наша деятельность не ограничена объемом финансирования и что такой пустяк, как поиски средств, не сказывается постоянно па выборе предметов и методов исследования. Большая часть того, что мы (и я) делаем, это в лучшем случае деятельность по вдохновению.

Разумеется, у меня есть план игры иначе и быть не может при столь многолетнем увлечении вопросами памяти. Но этот план приходится то и дело изменять, сообразуясь с тем, на что удается получить средства, с новыми техническими возможностями или с их отсутствием, с информацией, случайно полученной при чтении статьи из другой области, с мыслями, неожиданно пришедшими на конференции, и больше всего с тем, что я получаю от коллег, студентов, диссертантов, посетителей лаборатории: у каждого из них есть свои идеи и опыт, которые они вкладывают в общее дело. Порядок, в котором все расставлено в двух предыдущих главах, чем-то напоминает порядок в историческом описании битвы после победы или поражения. Это совсем не похоже на ощущение ее участника в разгаре борьбы, хотя и может выглядеть таким в написанных позднее учебниках.

В этом смысле история, как и наука, выдумка, во всяком случае разновидность искусства, а умение найти нужный источник средств такая же важная и неотъемлемая часть успешной научной деятельности, как умение правильно выбрать объект для экспериментов.
Распространение Слова
Все это надстроечные элементы исследования, материал, который я должен собрать еще до того, как начну думать над планом эксперимента. На более низком уровне информация, которую мы получаем от наших цыплят, должна быть включена в общий багаж знаний, несущих нашу марку, признаваемых как продукт работы лаборатории. Этот багаж состоит из статей,
обзоров, докладов на конференциях, стендовых сообщений, проводимых нами семинаров и даже книг1.



Содержание раздела