Роль неявных знаний в военном руководстве


иерархического анализа. Однако паттерн корреляций позволяет считать, что НЗВР может давать лучшие прогнозы эффективности руководства, чем СМТ, т. е. считать, что СМТ значимо не коррелирует с оценками эффективности. Мы проверяли гипотезу о том, что НЗВР лучше прогнозирует исполнение по ИЭР, чем СМТ, используя t-тест различий между двумя зависимыми корреляциями (Cohen Cohen, 1983). Мы не обнаружили существенных различий между двумя корреляциями (НЗВР ИЭР и СМТ ИЭР; t = 0,98, не является значимым).

Возможность проверить значения такого различия, по всей вероятности, была ограничена недостаточным объемом привлеченной выборки.
Роль неявных знаний в военном руководстве
Исследователи изучают многочисленные факторы, чтобы объяснить эффективность руководства. Эти факторы учитывают такие характеристики, как когнитивные способности и индивидуальные особенности (Fiedler, 1995), такие виды поведения, как размышление и творческое моделирование (Yukl, 1971), вдохновение и поощрение последователей (Bass Avolio, 1993). Большинство ученых признают, что важную роль в определении того, какие отличительные качества или виды поведения окажутся наиболее эффективными, играет ситуация. Попытки определить различные непредвиденные обстоятельства, влияющие на успех руководства, временами становились доминирующими. Подход, базирующийся на выявлении неявных знаний, касается тех же вопросов, но уточняет, что должен знать руководитель, дабы его деятельность была эффективной.

Этот подход сфокусирован на том, какие уроки выносит руководитель из своего опыта, а также на том, что оказалось эффективным или неэффективным в определенной ситуации. Руководители различаются по их способности учиться на своем опыте и использовать имеющиеся знания в новых ситуациях. Поскольку индивиды приобретают и применяют неявные знания по-разному, следует понять, что же отличает руководителей, достигших большего успеха, от менее удачливых, а также предложить новые пути развития таких эффективных руководителей.
Неявные знания приобретаются преимущественно посредством личного опыта и помогают действовать в конкретных ситуациях так, чтобы достичь своих целей. Хотя неявные знания, подобно любой отличительной черте личности, могут рассматриваться в плане абстрактных категорий, общих рамок, их лучше изучать в связи со специфическими, лично пережитыми ситуациями. При определении их конкретного содержания мы получили более детальное понимание тех типов ситуаций, с которыми сталкиваются командиры на каждом организационном уровне, и тех видов действий, что являются более или менее эффективными в этих ситуациях.
В нашем исследовании рассматривались три вопроса:
1. Можем ли мы идентифицировать неявные знания военачальников?
2. Можем ли мы измерить эти знания?
3. Объясняет ли обладание ими индивидуальные различия в эффективности командования, которые не определяются традиционными тестами на интеллект или тестами на неявные знания менеджеров?
В течение шестилетних исследований, описанных в этой главе, мы получили положительные ответы на каждый из этих вопросов. Подведя итоги и рассмотрев применимость полученных выводов к изучению феномена командования, в десятой главе мы обратимся к вопросу о более широком практическом использовании этого исследования.
Интервью. Мы начали свое изучение с обзора литературы, касающейся руководства как такового в целом и относящегося к военной сфере. Подобная литература позволяет отчасти понять, чему учат официально, что является общеизвестным, и выявить типы знаний, которые характеризуются как неявные. Поскольку нас интересовали именно они, нужно было отыскать более непосредственный источник обучения неявным знаниям руководителя определенного должностного лица.

Мы интервьюировали разных командиров, чтобы определить, как они на своем опыте учились эффективно действовать как руководители. В результате выяснилось, что рассказы военачальников часто соответствуют тому содержанию знаний, которое совпадает с нашими критериями неявных. То есть знания, по-видимому, приобретены при незначительной поддержке со стороны других источников, они являются процедурными по своей структуре и отражают индивидуальные цели личности.


Рассказы, выбранные из интервью, оказались совершенно разными, подтверждая личностную значимость неявных знаний. Содержание их также варьировалось в зависимости от организационного уровня, убеждая в том, что неявные знания являются специфическими для конкретной области деятельности. Далее мы проанализировали истории, чтобы определить общие вопросы, связанные с неявными знаниями руководителей, а также гарантировать адекватность того, что образцы, выбранные для дальнейшей разработки инструментария, представляют сферу неявных знаний командиров.
Хотя каждый пример, полученный в результате интервью, был уникален по своей сути, общие темы возникали во всех рассказах, отражающих сходные ситуации, с которыми сталкивались руководители, занимающие одинаковое положение. От командиров рот, например, мы узнали несколько историй о том, как поощрять подчиненных, проявляющих инициативы. Мы также выявили некоторые общие темы в содержании неявных знаний на разных уровнях командования, например как устанавливать доверие и содействовать развитию подчиненных.

Однако существует несколько категорий неявных знаний, уникальных для какого-либо одного уровня. Например, об установлении доверия специфично для командиров взвода, тогда как об обращении с подчиненными, плохо исполняющими задания, для командиров батальона.
Разработка инструмента оценки. На следующей стадии исследования мы определяли подмножество примеров неявных знаний, наиболее характерных для опытных и эффективных руководителей. Иными словами, мы стремились выяснить, что наиболее опытные и эффективно работающие руководители воспринимают как надлежащие неявные знания. Мы собрали все примеры неявных знаний в форму для исследования таких знаний и просили респондентов оценить качество каждого из примеров.

Исследование проводилось по двум выборкам. В одной случае командиров характеризовали как более или менее опытных, а в дру-
"188



Содержание раздела