Он обрел свободу


Он начал открывать свое истинное лицо и обнаружил, что люди симпатизируют ему - такому, каков он на самом деле. Это воодушевило Вилла.

Он снова почувствовал себя живым - благодаря тому, что избавился от чувства вины и перестал обманывать окружающих.
Однако время от времени, когда Вилл вел себя открыто и искренно, его осуждали и стыдили. Вначале такие случаи огорчали его.

Он скрывал свое огорчение, и от того испытывал желание снова уйти в загул. Впрочем, теперь Вилл уже не осуждал себя за эти загулы; он просто смотрел на свои действия как бы со стороны и прощал себя. Понаблюдав за собой, Вилл понял, что никогда прежде не позволял себе открыто проявлять обиду, грусть или разочарование, и стал давать выход этим чувствам.

Он позволил себе кричать, плакать и изо всех сил колотил боксерскую грушу или подушку.
Вилл был изумлен тем, сколько обид накопилось в его сердце. Он выделил дома особое место, где мог выражать любые чувства так, как сочтет нужным, не опасаясь, что кто-то его осудит или пристыдит. В течение почти целого года Вилл чуть ли не ежедневно плакал об утратах, которые не смог оплакать в детстве. Большинство болезненных для него эпизодов были связаны с отцом и матерью.

Некоторое время спустя воспоминания о детстве уже не казались ему столь унылыми. Вилл снова обретал целостность.
И еще он осознал, что ему нужно расстаться с родителями. Пусть, став взрослым, он видел их лишь раз в две или три недели - теперь и этого было слишком много. Вилл заметил, что общение с ними дается ему очень тяжело и порождает желание забыться, вернувшись к старым пагубным привычкам. Всякий раз после их визитов и звонков он чувствовал себя одиноким, пристыженным, замыкался и начинал испытывать потребность в самоутверждении.

Вилл признался себе, что это мешает его исцелению.
Собравшись с духом, он на время вообще отказался от общения с родителями. Мать восприняла этот временный разрыв как личное оскорбление и попыталась восстановить свое влияние на сына при помощи чувства вины.

Отец делал вид, будто происходящее его не волнует... что задело Вилла, которому всегда хотелось думать, что он небезразличен отцу. Однако Вилл стойко перенес все эти невзгоды, не теряя веры, что внутренняя мудрость подсказала ему наилучший путь.
Избавившись от заложенных в детстве программ, которые поддерживались в нем общением с родителями, Вилл расцвел. Он почувствовал себя более сильным, более самостоятельным и более непринужденным в общении с людьми. Вилл понял, что многие его слабости, психологические блоки и неврозы достались ему в наследство от родителей.

Теперь же наконец он смог избавиться от этого багажа.
В конце концов Вилл сделал изумительное открытие: все его внутренние конфликты разрешились сами собой. Отныне ему хватало веры в себя, чтобы следовать собственным глубинным побуждениям и давать выход эмоциям. Он подружился со своими стихийными порывами и человеческими слабостями.

Пока Вилл боролся с собой, он испытывал нарастающее внутреннее напряжение, которое подталкивало его к навязчивым действиям во вред себе.
Все, что было нужно, - дать выход своим побуждениям. Когда Вилл доверился им и позволил проявляться свободно, они помогли ему открыть в себе резервы нежности, любви и искренности, углубить взаимоотношения с людьми и пробудить свой божественный творческий потенциал. Пока Вилл отвергал их, они спрессовывались, создавая деструктивное давление, которое неизбежно должно было как-то прорваться. Но теперь, когда ему хватило разума и стойкости, чтобы довериться им, они стали творить чудеса.

Жизнь Вилла вновь стала насыщенной и яркой.
Он обрел свободу.
Благодаря прощению. Потребность в контакте
Да Винчи-Невротикам, вместо того чтобы отстраняться от внешнего мира или пытаться его контролировать, нужно научиться использовать то, что их окружает, для самоисцеления. Эмоциональная искренность
Бог дает нам трудности, чтобы преподать уроки, которые мы иначе не смогли бы получить. Дабы усвоить эти уроки, нужно не отрицать свои чувства, а осознать, что за ними стоит.
Стэнли Линдквист




Современное общество поощряет бесчувственность - коллектив требует от каждого индивидуума, чтобы он сводил к минимуму свои эмоциональные реакции на жизненные испытания, иными словами, сохранял "хладнокровие".
Возможно, это следствие характерной для нашей культуры склонности предпочитать форму содержанию и высоко ценить внешнюю беспристрастность. Подлинная же беспристрастность, свойственная великим лидерам, достигается лишь благодаря активному взаимодействию с миром и вызревает в горниле опыта.

Если человеку удалось подняться до подлинной беспристрастности, это указывает на то, что он обладает сильной волей. Более того, такая беспристрастность способствует проявлению воли.
Мудрость - дочь опыта.
Изображая хладнокровие и политкорректность, мы, в попытке выглядеть более зрелыми, чем есть на самом деле, искусственно сводим к минимуму свои эмоции. При этом мы дистанцируемся от всего того, что, при тесном контакте, должно пробуждать в нас и волю, и любовь. Суждения не справедливы
Нельзя любить или ненавидеть что-либо, пока не познаешь объект своей любви или ненависти.
Каждый миг нашего существования может дарить необычайно сильный контакт с жизнью.
Однако такому контакту препятствуют непроработанные эмоциональные травмы. Некоторые детские переживания огорчили вас настолько, что вы наглухо отгородились от соответствующего опыта, решив, что он небезопасен.

Теперь всякий раз, когда у вас возникает потребность использовать этот опыт, вам становится тревожно. Вы отключаете эмоциональные центры альфа- и тета-уровней и функционируете на поверхностном симулятивном бета-уровне, поскольку так вам спокойнее.

Обратите внимание - при этом вы не можете реагировать на ситуацию свободно и адекватно (в соответствии со своими подлинными потребностями).
В основе подобного поведения - суждения. В какой-то момент вы составляете суждение о чем-либо и с этого момента избегаете подлинного контакта с данным аспектом своей жизни (до тех пор, пока не избавитесь от суждений посредством прощения).
С возрастом вы накапливаете суждения о каждом нюансе своего существования и тем самым постепенно отгораживаетесь от жизни как таковой. Вы все больше становитесь похожими на безжизненных андроидов, обреченных механически следовать заложенным в них программам и неспособных ощутить истинный вкус бытия. Все, что вам остается, - симулировать этот "вкус" на основании своих воспоминаний. Вы больше не присутствуете в настоящем и теряетесь в безвыходном лабиринте собственных суждений.

Ваша жизнь становится все более унылой, бессмысленной, и в конце концов вами овладевает отчаяние.
Восхвалять то, что не понимаешь, нехорошо, но еще хуже порицать непонятное.
Выбор в пользу суждений в ущерб прямому контакту с жизнью ведет к утрате покоя. По сути, суждения порождают иллюзии, но не знание.
Всякое суждение подразумевает отвержение. Оно никогда не ограничивается позитивными аспектами того, на кого направлено, - будь это вы сами или те, кто вас окружают.

Отверженное же, тем не менее, остается в бессознательном. Суждение препятствует истинному контакту
Опыт никогда не бывает ошибочным; ошибочным может быть только суждение, не подтвержденное опытом.
Одна из иллюзий, от которых мы страдаем, - вера в то, что наше суждение ни на что не влияет. Это не может быть верно, если только вы не считаете, что объект вашего суждения не существует, - но вы, очевидно, так не считаете, иначе не судили бы о нем.
В конечном счете не важно, верно ваше суждение или нет. В любом случае вы верите в нечто нереальное, поскольку, вынося суждение, тем самым отгораживаете себя от истинного контакта с жизнью.

Это касается суждений любого типа.
Вы не представляете себе, какое облегчение и умиротворение приносит не обремененная суждениями встреча с собой, с ситуацией или с другим человеком. Осознав, что представляет собой жизнь, понимаешь - любое суждение о ней бессмысленно.

Фактически, смысл жизни утрачивается в тот самый момент, когда вы составляете о ней какое-либо суждение.
Истинное положение вещей - вот пища высокого ума.
Всякая неуверенность порождается верой в то, что нам зачем-то необходимо составлять те или иные суждения. Но нам не нужны никакие суждения, чтобы организовать свою жизнь, - ибо в любом случае она определяется бессознательным, - и, конечно же, нам не требуются суждения, чтобы организовать себя.
Любое суждение автоматически отменяется подлинным знанием, и именно благодаря этому на смену посредственности приходит гениальность.
Когда вы боитесь того, что испытали, и отказываетесь принять травмировавший вас опыт, он становится крысой в подвале. Вам кажется, что вы не контролируете этих крыс.

Вот почему они являются вам в ночных кошмарах или же, надев приятные маски, приходят в обычных снах.
Но крысы в подвале не опасны сами по себе - вы просто убедили себя в том, что они могут вам навредить.
Если вы чувствуете хроническую усталость, то только потому, что осудили себя за склонность уставать. Но осуждая себя, вы также вынуждены осуждать и окружающих, поскольку не можете терпеть мысль о том, что вы - хуже других.

Такое отношение к миру вселяет уныние и лишает сил.



Содержание раздела