Во всяком случае мания учредительства пошла на убыль.
Во всяком случае мания учредительства пошла на убыль. Лондонцы начали смеяться над собой, над абсурдными и жульническими прожектами, которыми они совсем недавно слепо увлекались. Появилась масса карикатур, сатирических сочинений в стихах и прозе, высмеивавших это увлечение.
Один типограф выпустил колоду карт, на которых, помимо масти и достоинства, были напечатаны карикатуры и эпиграммы, посвященные «мыльным пузырям».
Спекулятивная мания
В эти же летние месяцы 1720г. быстро менялась судьба главного «пузыря» Компании Южных морей. В обстановке всеобщего ажиотажа курс ее акций продолжал повышаться и дошел до 900 фунтов.
Скептическое отношение Уолпола к этой лихорадке было широко известно, но его репутация знатока финансовых дел была столь высока, что принцесса Каролина, жена наследника, просила его стать ее советником в спекуляциях, которыми она сильно увлекалась. По причинам личного характера, а о них ходили разные сплетни, Уолпол не мог отказать принцессе. Вместе с ней он заработал и себе неплохие деньги.
В Лондоне говорили, что эти деньги отчасти пошли на его знаменитую художественную коллекцию. Кстати сказать, это та самая коллекция, которую внук сэра Роберта позже продал России для императорского Эрмитажа.
Спекулянты наживались, акционеры радовались. Но поскольку распространилось мнение, что акции достигли потолка, многие стали распродавать пакеты акций и фиксировать прибыль. Стало известно, что так поступают знать и люди из королевской свиты.
Курс упал до 640, что заставило членов правления (директоров) дать указание своим агентам спешно покупать акции. Произошел новый совершенно искусственный взлет, и к концу августа того лихорадочного года курс достиг рубежа 1000 фунтов. Теперь «мыльный пузырь» раздулся до предела.
Он дрожал и трепетал, переливаясь всеми цветами радуги, готовый лопнуть от малейшего дуновения ветра.
Вокруг дел компании стали распространяться сомнительные слухи. Много говорили о фальсификации списков акционеров. Особая тревога поднялась на рынке, когда стало известно, что председатель правления компании сэр Джон Блант и другие директора продают принадлежащие им акции.
Пришлось срочно созвать собрание акционеров, на котором высшие должностные лица компании и их друзья старались превзойти друг друга в восхвалении достигнутых результатов и перспектив. Один из ораторов говорил, что компания сумела примирить все слои населения, объединив нацию в общем деле; благодаря росту ее акций многие разбогатели; землевладельцы должны быть довольны увеличением ценности их владений; духовенство тоже улучшило свое положение. И так далее.
Правда, конец речи этого оратора утонул в криках и свисте аудитории. Несмотря на принятые собранием бодрые резолюции, курс на другой день заметно снизился [18, р.65-66].
К этому времени Компания Южных морей заняла столь важное место в финансовой системе и общественной жизни страны, что ее трудности вызвали большую тревогу в правящих кругах. К королю, который находился в своих владениях в Германии (он был одновременно курфюрстом Ганновера), были посланы гонцы с просьбой вернуться в Англию и успокоить публику. Из своего поместья был вызван Уолпол, пользовавшийся большим влиянием в Банке Англии и способный добиться от него поддержки для компании.
Банк не хотел вмешиваться в дела компании, опасаясь за свой престиж. Но казалось, голос всей нации требовал, чтобы банкиры спасли компанию, в чьи акции были вложены деньги тысяч людей, как знатных и влиятельных, так и среднего класса купцов, ремесленников, фермеров. Падение акций на несколько десятков фунтов вызывало по всему Лондону стон, который отдавался в провинции.
Уолпол оказался под сильнейшим давлением. Он согласился составить проект соглашения между компанией и Банком Англии, по которому последний должен был прийти на помощь. Это ослабило панику на рынке, и акционеры приободрились.
От Банка Англии требовали действий по «поддержанию общественного кредита», в сущности спасения финансов страны, которые стали заложником судеб Компании Южных морей. Правление банка заседало несколько дней почти непрерывно, с участием представителей компании и без них. В конце концов банк согласился открыть подписку на 5-процентные облигации на сумму 3 миллиона фунтов и предоставить эти деньги в ссуду Компании Южных морей на один год. Сначала этот выпуск имел успех, и казалось даже, что намеченная сумма подписки будет собрана за один день.
Но очень скоро произошел поворот, и подписка остановилась. Это было воспринято публикой как сигнал катастрофы. Люди кинулись не только продавать акции, но и изымать деньги из Банка Англии.
Ему пришлось быстрее выдавать вклады, чем он накануне собирал деньги по подписке на облигации. Банк выдержал напор, но для компании это было равносильно звону похоронного колокола. Акции упали до 130135 фунтов, в восемь раз по сравнению с пиком, отмеченным двумя месяцами ранее.
Современником событий, связанных с «мыльными пузырями», был великий ученый Исаак Ньютон. Кстати сказать, он занимал в эти годы высокий пост управляющего Королевским монетным двором. Рассказывают, что в начале биржевой лихорадки он однажды сказал: «Я могу рассчитать движение небесных светил, но не степень безумия толпы». Исходя из этого, он продал за 7000 фунтов принадлежавшие ему акции Компании Южных морей, получив прибыль порядка 100%. Однако, когда ажиотаж достиг пика, Ньютон поддался общему настроению и вновь купил акции, теперь уже по гораздо более высокой цене.
В итоге при крахе компании он недосчитался 20 тысяч фунтов. После этого Ньютон до конца своих дней слышать не мог про «Южные моря» [16, р. 38].
Огромные эмиссии акций Компании Южных морей и операции с ними требовали много денег. В отличие от ситуации во Франции, где биржевой бум подпирался эмиссией банкнот банка Ло, в Англии свои векселя типа банкнот выпускали многие частные банки. Эти векселя до поры до времени были равноценны звонкой монете и широко использовались во всех операциях с акциями Компании Южных морей. Падение курса акций компании сделало для многих должников невозможным погашение долгов банкам, а те в свою очередь попали в трудное положение. Близкий к компании банк «Сорд блейд» оказался неспособен выплачивать звонкую монету по своим бумажным обязательствам.
Под сомнением оказались векселя других банков. Все это означало не просто обесценение акций одной компании, хотя и крупнейшей, но кредитный кризис, который ударил по экономике всей страны.
Конец иллюзии
Видя бесплодность своих усилий спасти компанию и опасаясь, что ураган сметет их самих, члены правления Банка Англии решили отказаться от выполнения соглашения, подготовленного Уолполом. В результате акции обесценились еще больше. Официальная «Парламентская история» дает такую оценку всех этих событий: «Итак, за восемь месяцев произошло возвышение, развитие и падение могущественного учреждения, которое, будучи вознесено таинственными силами на удивительную высоту, приковало к себе внимание и ожидания всей Европы.
Однако само это сооружение оказалось основанным на обмане, иллюзиях, легковерии и безрассудстве, а потому рухнуло, когда обнаружилось, как ловко управляли компанией директора» [18, р.70].
Само собой разумеется, что стали искать виноватых. Поскольку крах компании потряс всю нацию, было начато парламентское расследование. Комиссия быстро обнаружила несколько постыдных эпизодов и пообещала полностью разоблачить преступников. Но она выставила напоказ и неразумность народа, который предался азартным биржевым играм как самый безрассудный игрок.
В последующие месяцы парламент держал дело рухнувшей компании в своих руках и самолично определял наказания.
События «года пузырей» оказали заметное влияние на всю общественную жизнь, на поведение людей. Вдруг оказалось, что за несколько часов можно составить состояние, которое при нормальном ходе дел потребовало бы многих лет упорного труда и воздержания. Беспечность и расточительность стали обычны даже среди людей осторожных и бережливых. Люди, которые благодаря удачной биржевой игре стали богачами, вели себя с возмутительной наглостью.
Особенно это относилось к директорам Компании Южных морей, хотя ранее многие из них были людьми безупречной репутации.
Между тем во многих городах собрания местных акционеров Компании Южных морей при участии других граждан принимали обращенные к парламенту петиции с требованием примерно наказать виновных и взыскать с них потерянные людьми деньги. При этом, однако, никому не приходило в голову порицать себя и соседей за легковерие и алчность, за жажду легкой наживы. Нет, по всеобщему представлению, англичане были честным и трудолюбивым народом, ограбленным бандой стяжателей, которых надо повесить, колесовать, четвертовать... Таково же было настроение в обеих палатах парламента, хотя, как скоро выяснилось, у иных из членов рыльце было изрядно в пушку.
Поскольку античные ассоциации были в моде, один из ораторов в верхней палате требовал для директоров компании той же казни, какой в Древнем Риме карали отцеубийц: зашитых в мешок, их бросали в Тибр. Чем Темза хуже Тибра
