С оздоровлением денежного обращения набирал силу нэп.
С оздоровлением денежного обращения набирал силу нэп. Для российского крестьянства годы с 1923-го примерно до 1928-го были, возможно, лучшими во всей его новейшей истории. Хотя земля была национализирована и принадлежала государству, крестьянин ощущал свой участок практически как частную собственность; в деревне развивались разные формы добровольной кооперации, оживилось частное предпринимательство в малой промышленности и торговле. В государственном секторе начал внедряться хозяйственный расчет; это означало, что бюджет освобождался от финансирования предприятий.
Сокращались расходы бюджета на содержание армии и государственного аппарата. Акцизы (косвенные налоги на потребление) и прямые налоги давали все больше доходов. Государство выпустило несколько займов, которые размещались в то время на добровольной основе.
Сделки с золотом и валютой, за которые недавно людям грозила тюрьма и даже смертная казнь, теперь становились легальными. Царские золотые монеты можно было свободно продавать и покупать по биржевому курсу. Складывался валютный рынок, на котором курс червонного рубля к доллару постепенно повышался и скоро более или менее стабилизировался на уровне паритета, т.е. в соответствии с его золотым содержанием. Это был, кажется, единственный во всей советской истории период, когда наша валюта легально вышла на мировой рынок и оценивалась за границей близко к паритету.
На партийно-советских форумах и в печати охотно цитировали высокие оценки, которые зарубежные «буржуи» давали денежной реформе и червонцу.
Интересным новшеством был прием сберкассами вкладов в совзнаках с пересчетом в червонцы по текущему курсу. Это давало вкладчику гарантию от обесценения совзнака.
Оставалось завершить реформу и избавиться от совнака, что и было осуществлено в феврале-марте 1924 г.: прежде всего был восстановлен в правах полноценный рубль теперь как десятая часть червонца, выпущены в строго ограниченных размерах казначейские билеты купюрами достоинством в 1, 3 и 5 рублей. Эта структура денежного обращения формально сохранялась до 1947г. и, помню, еще в детстве казалась мне немного загадочной: зачем нужны эти червонцы почему просто не считать десять червонцев сотней рублей
Как рассказывает профессор 3. В. Атлас, исследовавший все хитросплетения денежных дел этих лет, в декрете на всякий случай не было указано твердое соотношение: 1 червонец равен 10 рублям. Обожжешь-ся на молоке станешь дуть на воду. Власти еще не были уверены, что им удастся окончательно избавиться от эмиссии казначейских денег для покрытия бюджетного дефицита. На такой случай предусматривалось возложение этого бремени на новые казначейские билеты, опять-таки при сохранении в неприкосновенности престижа и покупательной силы банковских денег червонцев; тогда казначейские билеты скатились бы на положение совзнаков [50, с. 229].
Случилось другое: через несколько лет на покрытие дефицита дружно пошли вместе и казначейские деньги, и червонцы.
В феврале 1924 г. было принято решение о выпуске разменной монеты от рубля до копейки. Рубли и полтинники чеканились из высокопробного серебра, монеты достоинством в 10, 15 и 20 копеек из низкопробного серебра, более мелкие монеты из медного сплава. Впрочем, скоро чеканка серебра была прекращена, и монету стали чеканить из сплавов недрагоценных металлов.
Серебряная монета к концу 1920-х годов была тезаврирована населением, т.е. ушла в тайники.
Наконец в марте 1924 г. настал смертный час сов-знака. В течение двух месяцев совзнаки можно было обменять по курсу 50 тысяч за один новый казначейский («червонный») рубль, или 500 тысяч за червонец. Если не учитывать две деноминации, совзначный рубль обесценился в 50 миллиардов раз.
Он слегка не дотягивал до обесценения германской марки: новая марка обменивалась почти в то же самое время на один триллион старых. Реальная ценность совзначной массы оказалась ничтожной: при обмене было истрачено всего лишь 17,3 миллиона червонных рублей.
Открытая инфляция закончилась, на очереди, после нескольких лет стабильности, стояла инфляция скрытая, неявная, придавленная тема главы 11.
В последние годы у нас принято хвалить внедрение червонца как своего рода волшебную палочку, позволившую вывести страну из финансового кризиса. Как и в отношении германской марки, было бы наивной ошибкой видеть секрет успеха в выпуске новой валюты как таковой. Если бы дело ограничивалось этим, реформа свелась бы к деноминации, которая, как показывает опыт многих стран, в том числе России в 1998 г., сама по себе ничего дать не может. Успех стабилизационных реформ в Германии и России, при всех различиях конкретной ситуации, объяснялся схожими факторами: они опирались на силы оживления в экономике, на оздоровление государственных финансов, на жесткую кредитную дисциплину и ограничение эмиссии.
Важнейшую роль играло доверие населения и бизнеса к правительству страны и к новым деньгам, гарантом которых оно выступало. Наконец, успеху содействовало улучшение международной обстановки для стран, в которых проводилась финансовая стабилизация.
Злая судьба Григория Сокольникова
9 ноября 1923 г. народный комиссар финансов СССР Г. Я. Сокольников докладывал на сессии Центрального исполнительного комитета (ЦИК) о первых результатах денежной реформы. ЦИК был номинально высшим органом государственной власти в промежутках между съездами советов (как Верховный совет во времена Горбачева).
Чтение этого доклада производит сильное впечатление: ни следа демагогии или болтовни, поклонов в адрес вождей (Ленин был еще жив), только четкость и профессионализм. Сокольников имел известные основания гордиться достигнутым. За один год была внедрена твердая валюта, ее покупательная способность оставалась устойчивой, соотношение с иностранными валютами укреплялось.
Главную идею доклада можно было бы изложить гак. Нормальный государственный бюджет возможен только при устойчивой валюте; но в свою очередь условием этой устойчивости является здоровый, бездефицитный бюджет. Поэтому успеха можно добиться только путем одновременных действий на обоих фронтах фискальном (бюджетно-налоговом) и денежно-кредитном.
Об этих действиях он и докладывал [56, с. 133 и след.].
Кое-что из сказанного Сокольниковым вполне актуально для нашего времени и условий. Он говорил:
«Государство, которое постоянно находится в тисках финансового кризиса, которое стоит перед перспективой финансовой катастрофы, перестает быть вообще государством, которое чувствует себя утвердившимся и на долгие годы и десятилетия намечает свою политику» [56, с. 147].
Сокольников партийный псевдоним Григория Яковлевича Брилианта, старого большевика ленинской гвардии, участника революций и Гражданской войны. Выходец из интеллигентной еврейской семьи, он, несмотря на раннее начало революционной деятельности, получил отличное образование: окончил гимназию в Москве, а в эмиграции в Париже, как он пишет в автобиографии, «юридический факультет и курс доктората экономических наук».
Сокольников вернулся в Россию вместе с Лениным в том самом «запломбированном» вагоне через Германию. Он возглавлял советскую делегацию на последнем этапе переговоров с немцами о Брестском мире, потом занимал высокие посты в ВСНХ (Высшем совете народного хозяйства), а также выступал в печати по вопросам финансов.
Гражданская война сделала Сокольникова сначала комиссаром (членом реввоенсоветов армий и фронтов), а на известное время командующим армией на Южном фронте и Туркестанским фронтом. В начале 1921 г. он вновь в Москве и занимается финансовыми проблемами. В литературном наследии Ленина сохранилось много документов, указывающих на доверие и уважение вождя к Сокольникову; Ленин благословил его и на проведение денежной реформы.
Успех реформы, который был одновременно успехом нэпа, сделал Сокольникова популярной фигурой, поднял его престиж в партии, стране и за границей. В 1924-1925 гг. он кандидат в члены Политбюро. Однако уже с конца 1925 г. отношения Сокольникова со Сталиным и его окружением начинают ухудшаться, он не может принять форсированную индустриализацию, которая неизбежно подорвет финансовую стабильность. Вначале 1926г. его снимают с поста наркома финансов.
Во внутрипартийной борьбе этих лет Сокольников участвует мало, но и Сталина поддерживает далеко не всегда и не во всем; его отчуждение от партийной верхушки растет.
В 1929 г. Сокольникова отправляют полпредом (послом) в Лондон. Эмигрантская и иностранная печать усиленно обсуждает его статус в советской иерархии, противопоставляет его Сталину; нетрудно себе представить, какое впечатление это производит в Москве. После возвращения из Англии настали годы политической изоляции. Сокольников работает в аппарате НКИДа (Народный комиссариат иностранных дел), его назначают заместителем наркома лесной промышленности. Все это похоже на сознательное издевательство.
Арестован летом 1936 г., на «втором большом московском процессе» в январе 1937 г. проходил вместе с Ю. Л. Пятаковым одним из основных обвиняемых, признавался в абсурдных преступлениях. Получил, в отличие от большинства осужденных, приговоренных к расстрелу, десять лет заключения. Как сообщает официальный документ о реабилитации от 1988г., был убит в мае 1939 г. сокамерниками [54]. Весьма вероятно, что был не столько убит, сколько забит.
Как говорится, тут ни убавить, ни прибавить...
