По мере обесценения ассигнатов
По мере обесценения ассигнатов их принудительное уравнивание с полноценными деньгами становилось все более абсурдным. Термидорианское правительство признало это, отменив преследование за «двойные цены». Сделавшись легальной, цена металлических денег стала повышаться в приблизительном соответствии с общим ростом цен. К марту 1796г.
100 ливров в звонкой монете стоили более 36 тысяч ливров в ассигнатах, т.е. металлические деньги подорожали в 360 раз.
Выход из инфляции
Почему инфляция усилилась после свержения якобинской диктатуры С одной стороны, для этого были объективные причины: эмиссия давала государству все меньше дохода и как бы разгоняла сама себя. Но многие историки считают, что руководители новой власти сознательно форсировали эмиссию, чтобы окончательно дискредитировать деньги революции ассигнаты.
В ходе неудачного восстания в мае 1795г. народ наивно требовал восстановления максимума и твердого курса ассигнатов. Даже если бы власти согласились на это требование, оно было невыполнимо.
Ликвидация ассигнатов была произведена правительством Директории, сменившим временный термидорианский режим и продолжавшим его общую политическую линию. Ублажая парижан, жаждущих зрелищ, власти публично сожгли на Вандомской площади все приспособления для печатания ассигнатов и оставшиеся в кассе бумажки на сумму более миллиарда ливров.
Однако обойтись без бумажных денег государство еще не могло. После небольших выпусков денег, получивших название рескрипций, в марте 1796 г. было решено выпустить территориальные мандаты, установив лимит их эмиссии в 2,4 миллиарда ливров [29, с. 226]. Употребляемое русскими авторами слово «территориальные» не совсем точно; скорее, их надо бы называть земельными мандатами, поскольку власти вернулись к навязчивой идее земельного обеспечения денег.
Размен мандатов производился не на звонкую монету, а на землю: на них можно было купить по твердой цене земельный участок. Предполагалось, что это обеспечит возврат новых бумажных денег в казну.
До определенного срока ассигнаты обменивались на земельные мандаты по достаточно льготному соотношению 1 : 30, потом по соотношению 1 : 100, после чего обмен был прекращен [29, с. 230-231]. По разным причинам в обращении еще осталось довольно много ассигнатов. На некоторое время возникло тройное денежное обращение: звонкая монета, мандаты и ассигнаты. Соотношения между ними постоянно менялись.
Все это отнюдь не способствовало возрождению экономики. Как писал Луи Блан, «никто не хотел производить, все только торговали» [29, с. 224].
Земельные мандаты стремительно проделали путь инфляционного обесценения. Уже в сентябре 1796 г. их курс к металлическим деньгам упал до 5% номинала, а в конце года не превышал 2-2,5% . Иначе говоря, мандаты обесценились в 40-50 раз [29, с. 235]. Длительная инфляция всех видов бумажных денег поставила на повестку дня полный отказ от них. В феврале 1797г. началось изъятие мандатов.
По рыночному соотношению с твердыми деньгами они принимались в уплату налогов и в оплату земельных участков, которые все еще продавались из национального фонда. Поскольку новой эмиссии не было, масса обращающихся мандатов быстро уменьшалась. В январе 1798г. принимается закон об уничтожении матриц, штампов и всех других принадлежностей для печатания денег. Остаток находящихся в обращении бумажных денег обменивается на процентные квитанции казначейства.
На этом история революционной инфляции и связанного с ней своеобразного финансового кризиса заканчивается.
Переход от бумажных денег к твердой валюте потребовал, как видим, немало времени и был нелегким делом. Как писал один французский автор очевидец тех событий (в 1801 г.), «приходилось переходить от бумаги, которую никто не хотел принимать, к звонкой монете, которую никто не хотел отдавать» [29, с. 321].
Последствия эмиссии и инфляции неразделимо слились с социально-экономическими последствиями революции. Возможно, важнейшим из них стало формирование класса самостоятельного крестьянства, сидевшего на своей земле. В 1790-1795 гг. было продано за ассигнаты 857 тысяч, в 1796-1797 гг. еще 105 тысяч участков земли за земельные мандаты. Сотни тысяч мелких и средних собственников! Притом ясно, что эти люди не были голодранцами, что они могли и хотели по-настоящему хозяйничать на земле.
Военные победы Наполеона в немалой степени объясняются тем, что он имел в этих крестьянских семьях большой резерв первоклассного «человеческого материала» для своих походов и битв.
Вместе с тем инфляция 1790-х годов оставила своего рода шрам в национальном сознании французов и стала одним из факторов твердости денег (окончательно созданного Наполеоном в 1803 г. золотого франка), сохранявшейся на протяжении всего XIX века, вплоть до Первой мировой войны.
