Азиатский вариант (1997-1998)
14
Азиатский вариант (1997-1998)
На протяжении последних трех-четырех десятилетий Восточная и Юго-Восточная Азия оставалась регионом с самыми высокими темпами экономического роста. Япония давно уже является второй после США промышленной державой мира. «Азиатские тигры» Тайвань, Южная Корея, Сингапур и Гонконг превратились в лидеров современной индустрии и технического прогресса. Немалых достижений в экономике добились Индонезия, Таиланд, Филиппины, Малайзия. Наконец, в эру Дэн Сяопина и его преемников Китай занял достойное место среди ведущих промышленных держав.
В 1960 г. на долю региона приходилось 4% мирового ВВП, в 1995 г. 24%.
Параллельно росту производства в этих странах шло формирование современных финансовых систем, интегрированных в глобальный финансовый рынок. По размерам оборота ценных бумаг азиатские рынки теперь мало уступают рынкам США и Западной Европы. Показатели фондовых бирж Токио и Гонконга не менее важны для мировой экономики, чем индексы бирж Нью-Йорка и Лондона. На эти рынки поступают не только внутренние сбережения, но и денежные капиталы из всех регионов мира. Крупные японские банки не уступают по размерам активов и операций американским гигантам.
Эти банки действуют в других странах и регионах, где выросли также и национальные банки больших размеров. Банковские кредиты, используемые корейскими концернами, имена которых хорошо известны в России, измеряются десятками миллиардов долларов.
Вполне закономерно, что длительный бум создал характерные факторы финансового кризиса. Мексиканский кризис 1994-1995 гг. породил среди руководителей финансовой политики и экспертов волну дискуссий на тему: может ли нечто подобное случиться в Азии Ответ пришел раньше, чем полагали: начиная с середины 1997 г. под ударом оказались экономики нескольких азиатских стран. Япония избежала полномерного кризиса, но ухудшение ситуации в этой крупнейшей стране региона сильно сказалось в других странах.
Азиатский кризис и косвенно связанное с ним резкое падение мировых цен на нефть в 1997-1998 гг. два важнейших фактора внешнего порядка, соединившихся с внутренними силами в российской финансовой катастрофе 1998 года.
Крах после бума
Азиатские страны быстро прошли экономический цикл, характерный для капитализма на протяжении почти двух столетий. Однако в конце XX века как бум, так и крах приобрели новые масштабы и формы.
К азиатскому кризису полезно применить аналитическую схему, предложенную Ч. Киндлебергером [16], уже фигурировавшую выше, где речь шла к кризисе 1857-1858 гг.
Охваченные кризисом страны. Таиланд, Индонезия, Малайзия, Южная Корея, Филиппины; в меньшей мере другие страны региона, в том числе косвенно Япония.
Связь с предшествующими событиями. Интенсивный бум, в значительной мере опирающийся на экспортную экспансию; экономический спад в Японии; негативные особенности азиатской модели капитализма (см. ниже).
Объекты спекуляции. Коммерческая и жилищная недвижимость; акции азиатских компаний; промышленные инвестиции в расчете на высокую прибыль, но без учета потенциального спроса на продукцию.
В порядке напоминания следует отметить, что спекуляция здесь понимается не в привычном бытовом смысле (перепродажа чего-либо по более высокой цене), а как рыночные сделки, заключаемые главным образом в расчете на изменение (обычно повышение) цен каких-либо активов товаров, ценных бумаг, иностранной валюты, недвижимости.
Источники финансирования бума и спекуляции. Высокая норма сбережений в странах региона; приток иностранного капитала в виде банковских кредитов, эмиссии облигаций на мировых рынках, прямых и портфельных инвестиций; кредитная экспансия банков региона.
Предкризисный пик. Для большинства стран 1996г. и начало 1997г.
Кризис. Второе полугодие 1997г.; для Индонезии также первое полугодие 1998 г. Практически во всех странах падение производства, рост безработицы в 1998г.
Кредитор последней инстанции. Международный валютный фонд и другие международные финансовые организации, правительства развитых стран; в известной мере центральные банки стран региона.
Политические последствия кризиса. Смена высшего руководства в большинстве стран, охваченных кризисом; в Индонезии народные волнения и падение режима президента-диктатора Сухарто.
Конечно, действительность гораздо сложнее этой схемы, которую Киндлебергер пытается приложить ко всем финансовым кризисам, начиная с крушения системы Ло и заканчивая биржевым крахом на Уолл-стрит в 1987 г. Эта сложность, в частности, определяется тем, что азиатский регион имеет большие особенности, отличающие его от «западного» капитализма.
По мнению многих экспертов, пытавшихся объяснить кризис, финансовая и банковская система стран региона не соответствовала тому уровню и темпам роста экономики, которых они достигли благодаря упорному труду, организации и порядку в этих обществах, а также благодаря выгодным для них внешним факторам [99, р. 1-4 etc.]. Грубо говоря, это был кризис роста, связанный с отставанием финансовой инфраструктуры от экономики в целом. Для стран региона оказалось непосильным бремя глобализации, включения в мировую систему с ее динамикой, прежде всего с колоссальными потоками капитала через границы стран и регионов, способными за короткое время подорвать ранее безупречный финансовый статус страны.
В этом смысле кризис 1997-1998 гг. в Азии тоже кризис XXI века.
Во второй половине 1997 г. одна страна за другой попадала под пресс утраты, доверия мировых финансовых рынков, международных кредиторов и акционеров. Возникали характерные финансовые паники, в ходе которых иностранцы стремились забрать капиталы из попавшей в беду страны. Это немедленно обнаруживало слабость финансовых структур национальных фирм и банков.
К уходу иностранных капиталов добавлялась волна бегства капиталов, принадлежавших местным собственникам. С известными различиями по странам происходили: падение курсов акций; истощение валютных резервов и девальвации национальных валют; натиск вкладчиков на банки;
банкротства фирм; закрытие банков, изъятие у них государственных лицензий.
За полгода долларовые курсы валют всех пяти стран, сильно затронутых кризисом, упали в 1,5-2 раза, что обесценило все активы, выраженные в национальных валютах, и одновременно увеличило бремя долгов, выраженных в долларах.
Характерные слова для этого финансового землетрясения нашел в 1998 г. работающий в Гонконге эксперт по инвестициям: «Этот тотальный экономический крах и громадное уничтожение богатства, которые, вопреки всем прогнозам, произошли в Азии за последние шесть месяцев, превосходят все, что я видел или о чем читал» [101, р. 200]. Он мыслит, естественно, в привычных ему категориях бумажного богатства фиктивного капитала. Однако уничтожение бумажного богатства в условиях кризиса становится в высшей степени реальным фактором.
Произошло нечто подобное тому, что в свое время в ярких выражениях описывал Маркс. В отличие от войн и природных бедствий кризис оставил в целости весь громадный и сложный производственный аппарат, взметнувшиеся ввысь небоскребы в деловых кварталах Бангкока и Джакарты, Куала-Лумпура и Сеула. Нисколько не утратили трудоспособность миллионы квалифицированных рабочих.
Однако финансовый кризис вызвал остановку множества предприятий, сделал безработными сотни тысяч людей, превратил опустевшие небоскребы в символы утраченного процветания. Уже в последние месяцы 1997 г. деловая активность и промышленное производство начали падать. Официальные данные о безработице, несомненно преуменьшающие ее размеры, показали в Корее и Таиланде рост с 34:% до 78% активного населения.
В 1999 г. наиболее очевидные признаки выхода из спада отмечались в Корее, самым тяжелым оставалось положение в Индонезии.
Краткая хронология финансового кризиса по странам такова.
В Таиланде тревожные симптомы отмечались с начала 1997 г. Фирмы и банки оказались не в состоянии производить выплаты по внешним долгам, исчислявшимся в громадную величину свыше 80 миллиардов долларов. В июне правительство отобрало лицензии у 16 финансовых компаний, занимавшихся кредитованием строительства и управлением недвижимостью. Сильнейшее давление на национальную валюту (бат), до этого долгое время имевшую твердый курс к доллару, потребовало затраты валютных резервов центрального банка. 2 июля правительство решило отказаться от поддержания твердого курса, и бат стал обесцениваться. Доллар, стоивший около 25 батов, к концу года поднялся до 47 батов.
В отчаянном положении правительство обратилось за помощью к МВФ и уже в августе получило ее в виде срочно сформированного пакета в размере 17 миллиардов долларов, в том числе 4 миллиарда из средств самого Фонда.
Между тем волна кризиса обрушилась на Индонезию, оказавшуюся еще более слабым звеном в цепи, чем Таиланд (подробнее см. ниже). Заметим лишь, что борьба с кризисом потребовала больше денег: пакет составил 42 миллиарда долларов, из них 11 миллиардов обязался дать МВФ.
Малайзия, экономические показатели которой были в целом неплохими, оказалась втянутой в водоворот осенью 1997 г. Курс ее валюты (рингита), составлявший 2,5 рингита за доллар, к концу года упал до 4 ринги-тов. Премьер-министр Махатхир Мухамад, известный своими националистическими антизападными высказываниями, громко обвинял американских финансистов во главе с Джорджем Соросом в том, что они организовали спекулятивную кампанию против рингита.
