Одна из самых обычных ситуаций в жизни биржевого спекулянта - разъяренный рынок, бешено скачущий то вверх, то вниз. Примеры настолько многочисленны, что их даже скучно перечислять: скачок цен на серебро с 5 до 50 долларов за унцию в 1980 году; падение курса доллара по отношению к иене от 105 до 80 иен за доллар в 1995 году; скачок цен на кофе с 80 центов до 2,65 долларов в 1994; на сою с 4 до 12 долларов за бушель в 1973 году. Все эти сдвиги происходили за срок от двух до четырех месяцев... и всегда - весной. Именно такие ситуации не дают рынку протухнуть. Они позволяют крупным игрокам сделать сотни миллионов долларов прибыли и пробуждают интерес к бирже в широких массах. Если бы только публике удалось в подобный момент урвать хотя бы крохи тех прибылей, что достаются настоящим акулам бизнеса! Но я понимаю, что все шансы - за то, что, вступив в игру, я окажусь не на той стороне и сам превращусь в источник прибыли. Более того, когда я потеряю столько, что буду вынужден выйти из игры, цены тут же развернутся и с той же скоростью рванут в обратную сторону.
В конце концов я понял, что пришла пора изучить свои ошибки и рассмотреть все подобные сдвиги цен систематично и в новой перспективе. Перерыв все серьезные математические учебники, книги по теории катастроф, генетическим алгоритмам, теории хаоса, анализу Фурье, нелинейным дифференциальным уравнениям и функционированию нервной системы, я дошел до ручки. Все эти методики в ретроспективе работали превосходно, но для прогнозов не годились. Но в конце концов мне повезло, и я обнаружил панацею. Этим открытием я обязан мудрости одного философа XIX века родом из Африки.
После того как в 70 году н.э. был разрушен храм в Иерусалиме, евреи были вынуждены уйти из Палестины. Часть из них долгое время скиталась по побережью Северной Африки. Затем они постепенно откочевали на юг и составили основное население некоторых оазисов в пустыне Сахара. Часть этих евреев в конце концов обосновалась в Дагомее (ныне Бенин), между Ганой и Нигерией.
Одна из деревень этого народа находилась посреди тропического дождевого леса. Территория Ондо Буш, окружающая эту деревню, поросла плотным подлеском высотой в пять футов. Летом температура там превышала 115 градусов по Фаренгейту, а в течение трех месяцев подряд ежегодно шли беспрерывные дожди. На деревню то и дело совершали набеги слоны, леопарды, львы, змеи и стаи огромных обезьян, крушивших хижины и убивавших всех на своем пути. Чтобы спастись от ядовитых змей и потопов, жители селения были вынуждены строить хижины на бамбуковых сваях высотой в 15 футов.
Один из самых предприимчивых членов этого племени, которому было лет десять, заинтересовался шотландским пароходом, стоявшим на якоре у побережья неподалеку от деревни. Он собрал своих приятелей, они сели в лодку и подплыли к пароходу. Моряки снисходительно позволили мальчишкам подняться на борт и осмотреть корабль. Но в тот момент, когда герой нашего рассказа находился в котельной и любовался кочегарами, шотландский капитан приказал сниматься с якоря. Остальные мальчишки попрыгали за борт, и их тотчас же слопали акулы. Мальчик, которого звали Ло-Багола, выбрался из котельной и увидел гибель своих товарищей. Ему ничего не оставалось, как покориться неумолимой судьбе. Пароход доставил его в Эдинбург, где со временем Ло-Багола получил образование. В конце концов он возвратился в. родную Дагомею, где его приняли с распростертыми объятиями, и написал мемуары о своих удивительных похождениях. Эти мемуары были опубликованы в 1930 году под названием: «Ло-Багола: Подлинная история африканского дикаря».
На первых страницах своей книги Ло-Багола в подробностях описывает, как жители деревни защищались от зловредных обезьян и слонов. О приближении обезьян людей еще за много часов предупреждал ужасный шум, который поднимали эти болтливые животные. Услышав этот шум, десяток мужчин и мальчиков, вооружившись отравленными копьями, забирались на деревья и дожидались появления обезьян. Главная их задача состояла в том, чтобы убить обезьяньего вожака. Опознать его было легко: вожак всегда шел позади «обезьяны-матери», самой крупной и внушительной в стае. С гибелью вожака стая неизменно поворачивала назад и бежала. Но если вожака убить не удавалось, то обезьяны обрушивались на деревню, разрушали дома и уничтожали почти всех жителей. Мало кому удавалось спастись от гибели или от тяжелых ран.
